Даешь лабрадоризацию человечества!

Подданные сёгуна не желали делиться с собаками пищей, которой беднякам и так не хватало; одержимые антропоцентризмом, они не хотели кланяться шавкам и моськам; негодовали на налоги, введенные в пользу братьев наших меньших, – в общем, оказалось, что идеи буддизма недостаточно широко проникли в сознание народных масс. От этого сёгун сердился и нервничал. Он боялся, что не успеет за время своей текущей инкарнации изменить человеческую природу к лучшему. А когда неограниченный правитель нервничает, он принимает меры.

Была учреждена сеть ину-мэцукэ (выражаясь по-современному, собачьих стукачей), которые доносили начальству обо всех случаях жестокого обращения с животными. Виновных били палками. Когда же жители одной деревни истребили стаю собак, всех крестьян казнили в назидание: для Будды жизнь животного ничуть не менее важна, чем жизнь человека.

Столичный город Эдо пропах псиной. По улицам носились стаи одичавших собак, иногда нападая на прохожих. Убивать ушастых хулиганов воспрещалось. Максимум – арестовать без применения насилия и доставить в участок.

Что тут началось! Безответных собаченций колотили, гоняли, мучили, убивали. В общем, поднялись с колен, отвели душу. Любовь Собачьего Сёгуна вышла бедным собачкам боком.

Самое обидное, что наследник у Цунаёси так и не появился, власть перешла к племяннику, заядлому собакофобу.

Нет, самое обидное даже не это, а то, что я, обожая собак, вынужден жить сиротой. Когда-то давно, в детстве, у меня был щенок, но счастье длилось недолго. Потом обнаружилось, что у меня на собак аллергия. Когда ко мне в руки попадает псина, я не могу удержаться – начинаю ее теребить и тискать, а потом долго сморкаюсь и исхожу слезами.

Вот такая во всех отношениях грустная история.

Это совершенно отдельная и очень интересная тема: когда член монаршего дома воспринимает высокое рождение не как подарок судьбы, а как бремя ответственности и в новой, чрезвычайно неромантической реальности пытается соответствовать романтическому образу сказочного принца.

Я не имею в виду шоуменов с пышной родословной, которые обожают фотографироваться в орденах и лентах.

Вот одна из таких историй.

Гросс-адмирал австрийского флота Карл-Стефан Австрийский (1860–1933) воспринимал свое эрцгерцогство, как самурай карму, и решил воспитать сыновей полезными работниками многонациональной империи. В начале двадцатого века предполагалось, что громоздкий габсбургский конгломерат должен преобразоваться в федерацию монархий, каждую из которых возглавит принц императорской крови. Своего старшего сына гросс-адмирал прочил в польские короли. Юный Карл-Альбрехт был воспитан в любви к польской истории, культуре, языку. Любовь была не по расчету, а искренняя, что принц впоследствии доказал на деле: стал офицером польской армии, а после поражения 1939 года отказался подписать «Фолькслист» (то есть признать себя арийцем). За это был арестован гестапо и подвергнут пыткам, в результате которых остался наполовину парализованным, ослеп на один глаз, но от своего добровольного «полячества» так и не отступился.

Родился Вильгельм в 1895 году, то есть к моменту распада империи он был еще совсем молод. В отличие от большинства Габсбургов не эмигрировал в какое-нибудь тихое место, а ринулся в самую гущу кровавых событий.

Вильгельм до такой степени проникся украинскими интересами, что стал непримиримым врагом Польши и поляков, из-за чего даже разорвал отношения со своим старшим братом.

Одевался принц в вышиванку. Выпускал стихи на украинском языке под псевдонимом Василь Вышиваний: «О хмари, що в сторони рідні йдете» – причем под «рiдной стороной» имелась в виду вовсе не Австрия.