Пока Лауден задавал себе эти вопросы, экономка принесла им великолепный кофе в маленьких чашечках и, поставив их на столик, удалилась. А Буряца принялся знакомить гостя со своим тайным замыслом, ради которого, собственно, и затевался весь этот ленч. Борис стал уговаривать продюсера… научить его петь. "У меня есть голос, есть огромное желание выступать на сцене, но нет на примете человека, который мог бы сделать из меня настоящую звезду, — говорил Буряца. — И только вам, Стенли, под силу сделать это". Сказав это, он открыл стоявшую на столе шкатулку и извлек из нее красивый перстень. "Он принадлежал моей матери, это бриллиант чистой воды и весит около двух карат, — сказал Буряца и протянул перстень гостю. — Возьми его как аванс". Лауден поначалу решительно отверг этот подарок, но хозяин был так настойчив, что гостю не оставалось ничего иного, как согласиться. Прощаясь, они договорились встретиться через несколько дней в Вильнюсе, где должны были продолжиться гастроли Роберта Янга. Именно там Лауден и даст несколько уроков вокала любовнику дочери генсека.

Тем временем Владимир Мотыль продолжает трудиться над фильмом "Звезда пленительного счастья". Съемочная группа только-только вернулась из дальней экспедиции в Иркутск (были там с 12 марта по 15 апреля, снимали эпизоды в Читинском остроге) и теперь вовсю трудилась в павильонах "Ленфильма". Однако начать съемки, что называется, с ходу не получилось: 17–19 апреля группе пришлось записать себе простой из-за неявки на съемочную площадку одного из актеров.

18 апреля в Театре на Таганке давали "Гамлета". Спектакль прошел со скрипом, с большим количеством всевозможных накладок: то актеры путали текст, то занавес еле-еле ползал, а в один из моментов даже перекосился и готов был вот-вот рухнуть, как это произошло на днях во время такого же показа. Все эти нюансы здорово сказывались на игре актеров, занятых в спектакле: например, исполнитель роли Гамлета Владимир Высоцкий в тот вечер выглядел крайне агрессивным, буквально рвал и метал на сцене. Но самое интересное, что зрители были в восторге от представления и много раз кричали актерам "браво".

В тот же вечер в Хельсинки наша хоккейная сборная встретилась во втором, решающем матче с командой Чехословакии. Наши тренеры Всеволод Бобров и Борис Кулагин перед игрой "перетасовали" все тройки. Место рядом с Борисом Михайловым и Валерием Харламовым вместо травмированного Владимира Петрова занял Александр Мальцев, а на его место рядом с Александром Якушевым и Владимиром Шадриным тренеры поставили Юрия Лебедева.

Игра началась с бешеных атак чехословаков на ворота Третьяка. Однако наша "двадцатка" защищала "рамку" как не всякий зверь защищает свое жилище, все попытки противника пробить его так и не увенчались успехом. Невольно подыграл чехам наш защитник Геннадий Цыганков, который нарушил правила, и судья удалил его аж на 5 минут. Вот тогда чехи и вышли вперед. И до конца первого периода нашим так и не удалось восстановить равновесие. А в перерыве в раздевалке советской сборной произошел весьма неприятный инцидент. В тот момент, когда Всеволод Бобров вел крутой разбор игры, туда без стука вошел руководитель нашей делегации Валентин Сыч в сопровождении все того же советского посла в Финляндии, который во время первой игры с чехами устраивал нашим хоккеистам разнос. Видимо, и в этот раз он собирался сделать то же самое, но не получилось. Едва гости переступили порог раздевалки, как Бобров, не меняя тона, произнес: "Закройте, пожалуйста, дверь. С той стороны". Гости вынуждены были удалиться. Чуть позже посол накатает в ЦК докладную на Боброва — мол, тот груб и бесцеремонен, — и в итоге Боброва отстранят от руководства сборной.