16 января в 1-м павильоне "Мосфильма" Алексей Коренев после месячного перерыва возобновил съемки комедии "Большая перемена". В тот день снимали эпизод "в пединституте". Это когда Петя Тимохин (Савелий Крамаров) приходит устраиваться в аспирантуру и заходит на кафедру истории. Там у него происходит встреча с профессором Волосюком (Михаил Яншин) и Полиной (Наталья Гвоздикова). Тимохин буквально ошарашивает профессора своими "глубокими" познаниями в истории, после чего интересуется, сколько платят аспирантам. Волосюк честно отвечает, что мало. Названная им сумма жадного Тимохина не устраивает.

Два дня спустя в том же павильоне, но уже в декорации "музей", начал сниматься другой эпизод — сбор исторического кружка под руководством Нестора Петровича. Помните, он читает лекцию о Древнем Риме, об убийстве императора Нерона. "Убей меня!" — кричит Нестор на весь зал, и находившийся в тот момент в музее милиционер (Лев Дуров) сломя голову бросается на этот крик, полагая, что происходит реальное убийство. Эпизод снимали два дня.

17 января на свет появилась любопытная записка КГБ и МВД СССР, которая была направлена в ЦК КЦСС. Приведу отрывок из нее:

"Докладываем, что в 1972 году рассмотрено 26,9 тыс. ходатайств лиц еврейской национальности о выезде в Израиль на постоянное место жительства, получили разрешения на выезд 25,4 тыс. Выехало на постоянное жительство в Израиль с учетом получивших разрешение в 1971 г. — 28,8 тыс. человек (в 1970 г. — 13,2 тыс.)…

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 августа 1972 года возместили затраты на обучение в высших учебных заведениях страны более 900 лиц еврейской национальности на сумму около 4,5 млн. рублей, в том числе в декабре 1972 года — 245 чел. на сумму свыше 1 млн. рублей…

Ю. Андропов, Н. Щелоков".

Тем временем в Лефортовской тюрьме следователи КГБ усиленно склоняют к сотрудничеству двух видных диссидентов, арестованных в прошлом году: Петра Якира и Виктора Красина. Им объявили, что, если они откажутся сотрудничать с органами, к ним применят статью 64 УК (измена Родине) и расстреляют. Дескать, в качестве примера другим правозащитникам. Но даже эта угроза поначалу не сломила диссидентов. Тогда их стали мучить: ежедневно держали на допросах с 10 утра до 10 вечера с часовыми перерывами на обед и ужин. Исключения не делали даже в выходные. В итоге Красин, например, по ночам не мог спать, мучаясь от страшных головных болей и бессонницы. Засыпал он в 2–3 часа ночи, а в 6 утра его уже будили. Так продолжалось три месяца, пока нервы обоих не сдали, и они стали давать показания на своих товарищей. Например, Красин выдал адрес, где хранились книги и фотопленки по диссидентскому движению. А потом — пошло-поехало. При этом чекисты избрали очень хитрую тактику. Понимая, что обоим нужны какие-то моральные оправдания их предательства, они подсовывали им апологетику предательства под видом благородного поведения. Дескать, они сотрудничают с КГБ не ради спасения своей шкуры, а чтобы спасти своих товарищей. Лучше принять позор, но спасти десятки людей от бессмысленного ареста и, может быть, гибели в лагерях. О том, к чему привело это предательство, мой рассказ впереди, а пока вернемся к другим событиям января 73-го.

В те дни Москву покинула певица Большого театра Тамара Синявская. Но уехала она не в эмиграцию, а на стажировку в Италию, в знаменитый миланский театр "Ла Скала". Как мы помним, в октябре прошлого года судьба забросила ее в Баку, на Дни искусства России, где она познакомилась с Муслимом Магомаевым.