У дверей его спальни остался дежурить В. Медведев. Далее послушаем его собственный рассказ:
"Покои американского президента находились почти напротив, там тоже дежурили, прохаживаясь по коридору, два американских охранника. Ночью, часа в два-три, дверь спальни Никсона распахнулась, и на пороге появилась жена Президента США — Патриция. Американская охрана где-то прогуливалась. Патриция — в длинной ночной рубашке, босиком — двинулась в сторону спальни Леонида Ильича. Руки ее были вытянуты вперед, словно она шла в темноте и боялась на что-то натолкнуться. Я шагнул навстречу и увидел, что взгляд ее устремлен куда-то неопределенно вверх. Очевидно, что она находилась в полной прострации. На мои попытки заговорить она не отвечала и двигалась вперед, прямо на меня, не собираясь обходить. Что-то надо было срочно делать. Что? Я остановил ее, какое-то время мы стояли друг против друга. Развернуть ее обратно я не смог.
…Я поднял Патрицию на руки и понес в спальню.
Там горел неяркий свет, видимо, ночной светильник, прямо посреди комнаты стояла кровать — что-то вроде топчана. Одеяло валялось на полу. Самого Никсона не было, видимо, он ночевал в своей комнате. Я подошел к кровати слева, чтобы удобно уложить жену президента — головой на подушку. Она произнесла что-то невнятное, я очень осторожно положил ее, придвинул подушку под голову, поднял с полу одеяло, накрыл ее, все это время ласково уговаривая заснуть. И она действительно закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон. Я на цыпочках вышел.
Американская охрана уже бежала ко мне по коридору, я махнул им рукой: "О'кей!" Они остановились, засмеялись и медленно двинулись к ее дверям…"
В тот же субботний день, 23 июня, Театр на Таганке давал выездной спектакль "Павшие и живые" в Доме культуры завода "Серп и молот". Валерий Золотухин принес с собой свежий номер журнала "Юность" (№ 6), в котором была напечатана его повесть "На Исток-речушку, к детству моему", и показал коллегам. Однако не все одинаково восторженно отнеслись к этой публикации. Вот как он сам описывает их реакцию:
"Кто-то: Говорят, хороший роман Бориса Васильева… (В этом же номере был напечатан его роман "Не стреляйте в белых лебедей". — Ф.Р.)
Толя (А. Васильев — актер Таганки. — Ф.Р.): Да уж, конечно, получше тебя-то…
Валера: Как это ты так сразу, ты почитай сначала…
Толя: Да что там? Про тебя все известно.
И это без юмора, зло, неприятно. Мне захотелось плакать даже. Обидно.
А Высоцкий подпрыгнул аж:
— Смотрите… с кем работаете! Севка Абдулов читал тут же:
— Несмотря на злобные выпады твоих товарищей, несмотря на то, что они пытались помешать мне, я получил колоссальное удовольствие, спасибо.
Разные люди по-разному реагируют…" Кстати, этот номер "Юности" Золотухин подарил Высоцкому и надписал его так: "Я горжусь, что твои гениальные песни вот таким образом аккумулировались в моей башке. "Рвусь из сил и из всех сухожилий…" Рвут кони вены и сухожилия свои… Я верю, "уж близко, близко время", когда я буду держать в руках книжку твоих стихов, и я буду такой же счастливый, как сейчас".
К сожалению, это пожелание не сбудется: при жизни Высоцкого у него на родине не выйдет ни одной книжки его стихов. А он так мечтал об этом, даже обхаживал разных поэтов (того же Вознесенского, как мы помним), чтобы они помогли ему пробить поэтический сборник. Но все тщетно. Поэтому Золотухину он страшно завидовал, но, в отличие от других своих коллег, белой завистью.
И вновь перенесемся в Америку. Вспоминает В. Медведев:
"Утром 24 июня на площадке перед ранчо Никсона состоялась церемония подписания совместного советско-американского коммюнике. |