|
А после мы пошли в гостиницу «Плаза», где остановилась ее группа, приглашенная какой-то американской компанией. Мы не виделись шесть лет. Это — много, но когда мы разговорились и оттаяли, поняли, что это — не так страшно. И шесть лет не могут разорвать дружбы. Не могут шесть лет разорвать памяти. Оказалось: мы помнили все…
Люське Нью-Йорк не понравился. Он ее подавлял. Или раздражал. Она скучала по дому, по Маше, по мужу… Вспомнили ее папу… Погрустили… После она уехала. Думаю — навсегда. И она, наверное, тоже так думала…» И вновь вернемся в Париж, на съемки «Тегерана-43». 29–30 октября там снимали последние эпизоды с участием Алена Делона. Его герой — инспектор Фош — гулял с Натали по улицам Парижа, а потом погибал у нее на глазах от пуль наемного убийцы. Вспоминает Н. Белохвостикова: «Сцену гибели Фоша нам предстояло снимать на набережной Сены. Приехали мы на набережную. После дождя — холодно, сыро, лежит опавшая листва. Делон осмотрел площадку и говорит: «Скользко». Его помощники за очень короткое время привезли ему защитный жилет, наколенники, налокотники, на подошвы ботинок наклеили что-то специальное. А я стою как есть, к тому же на высоченных каблуках-шпильках. «А что вы будете делать?» — спрашивает Делон. «Я буду вас спасать», — отвечаю. Сначала весь путь, который должен пройти Делон, включая падение на булыжник, за него проделал дублер. Потом на него надели все эти приспособления. «Постарайся упасть на него», — подсказывал мне режиссер. Я, конечно, умею падать, этому учили в институте, но когда на тебя летит человек с приличным весом, которого надо подхватить, а каблук подворачивается, тут предусмотреть всего нельзя. После двух дублей я тогда сильно разбилась на этой булыжной мостовой, спина была черная, три недели лежать не могла. Но тем не менее встреча с Делоном оставила радостные воспоминания…» Стоит отметить, что после съемок эпизода гибели Фоша Делон обиделся на Владимира Наумова. Он посчитал, что это он виноват в том, что не сумел уберечь его партнершу от синяков и шишек. В какой-то мере он был прав. Но что мог сделать Наумов? Не снимать эпизод? В среду, 31 октября, Андрей Смирнов показывал свой многострадальный фильм «Верой и правдой» столичным начальникам: верхушке Моссовета и архитекторам Москвы во главе с их тогдашним начальником Посохиным. Вот как это описывает сам режиссер: «Шура (сценарист фильма Александр Червинский. — Ф. Р.), надо отдать ему справедливость, сразу впал в панику, предрекая неминуемый скандал. Дело в том, что Посохин построил дом на площади Восстания, а наш фильм по поводу этого дома язвительно проходился. Несмотря на то что предупрежденный мною Сизов пытался Посохина подготовить, сказав перед началом несколько слов, что произведение художественное, вымысел, что прямо принимать на свой счет не стоит, Посохин сразу насторожился. Начался фильм. Я не сводил с Посохина глаз. Он сразу закипел. «Пирамида Хеопса» — по адресу его дома — привела его в бешенство. Начальники беседовали друг с другом, то шепотком, то в голос, со свойственным обычным партийным «тактом». Когда Посохин в очередной раз заелозил, я не выдержал и, извиняясь, брякнул: «Мы же предупреждали, что образ собирательный!», и что-то еще в том же рыбьем роде. «Растрелли» обернулся с перекошенной рожей: «Вот и снимали бы другой дом! А это же черт знает что — любому дураку ясно…» В конце первой серии он стал одеваться. «Ты куда? — сказал Коломин. — Сейчас вторая будет». — С меня первой хватит! — заявил зодчий и отбыл… По окончании просмотра господа сказали мне «До свидания!» и поднялись к Сизову. |
