Конан стоял у окна, когда в дверь громко постучали.

Он обернулся на стук и увидел в дверях переминающегося с ноги на ногу стражника.

— Чего тебе? — грубо бросил киммериец.

— Господин, вас желает видеть какой-то бродяга. Прикажете прогнать, или… — За эти дни охрана уже успела познакомиться с крутым характером варвара, а кое-кто и с его кулаками.

Рука киммерийца уже тянулась за глиняным кувшином с водой, чтоб запустить им в голову стражника, дерзнувшего беспокоить его по таким пустякам, но внезапно Конан задумался и изменил свое решение.

— Пусть войдет, — распорядился он: «Друзей у меня в этом городе нет, кто это может быть?»

В комнату бочком вошел горбатый, согнувшийся пополам человек в разорванном черном балахоне с глубоко надвинутом на глаза капюшоном и клюкой в руках.

— Ты что еще за пугало? — уставился на него киммериец.

— Важные новости, господин. Прикажи страже выйти, — прогнусавил бродяга.

Конан коротко кивнул, и стражники быстро ретировались за дверь.

— Ну, — поторопил варвар.

Но незнакомец сперва запер дверь на засов и лишь потом сбросил капюшон с головы.

— Товий! — подскочил к жрецу варвар. — Что за балаган? Почему ты в таком мерзком виде?

— Тише, никто не должен знать, что я — это я. — Жрец поднес палец к губам.

— Надеюсь, хоть ты мне расскажешь, что здесь происходит?

— Всему виной ты, Конан. Да-да, именно ты. — Товий тяжело вздохнул и продолжил. — Ра-ав с Меровой передрались из-за тебя, как две кошки из-за кота. Полгорода сгорело. А сколько крови невинных пролито…

— Скверная новость, — согласился варвар.

— Это еще не все, — подбодрил его жрец. — Они уже помирились и залогом их мира стала

твоя жизнь. «Нет киммерийца — нет причин для раздоров», — так сказала принцесса. Это ее подлинные слова, я сам слышал.

— Не думай, что ты ранишь мне сердце. Я этого ждал, — варвар был ироничен. — Но продолжай, прошу тебя.

— И последнее, наверное, худшее из всего. Твоих хауранцев заперли в темнице, они вовсе не покинули город, да и наивно было думать, что вас выпустят отсюда живыми. Никто не должен знать, где находится Левис. Тебя и их принесут в жертву Тариму на торжествах освещения храма. После чего город превратится в призрак, и никто больше не сможет не выйти из него не войти. Такова сила магического заклятия, составленного новыми жрецами.

— И ты пришел рассказать мне об этом? — Конан посерьезнел, сжав от гнева кулаки.

— Я пришел помочь, — снова вздохнул Товий. — Эх, Конан, Конан, говорил тебе — беги, не внял ты доброму совету… Ладно, еще не поздно. Слушай меня внимательно, киммериец. Постарайся выбраться из дворца, здесь я не в силах тебе помочь, действуй сам, но шум лучше не поднимай. Иди к храму. В городе сейчас тихо, никто тебя не остановит. Найдешь на площади тюрьму, охраны там не много. Попытайся вызволить хауранцев… Рядом гвардейские конюшни. Берите лошадей, я уже отдал приказ, чтобы кони были готовы, и уходите через Северные ворота. Если ты освободишь хауранцев, то у вас будет шанс прорваться, в одиночку там не пройти. Это все, что я могу для тебя сделать… Теперь мне пора уходить… Беги через окно, в коридоре полно стражи.

— Спасибо. — Конан стиснул руку жреца.