— Ничего себе, сестра! «Милая малышка»… вы уж скажете!
— Думаю, что женщина, падшая так низко, не обязательно дурна по своей природе…
— Что правда, то правда, всякое бывает. Но вернемся к Жанине. Раз ваша сестра с ней дружила, значит, они где-то встречались время от времени, не только на улице? Может быть, здесь?
— Конечно, нет! Агнесса объяснила, — и это, кстати, меня тогда очень удивило, — что девушка не понимала, что ее… как они их называют?
— «Покровитель»?
— Да, именно так. Какое слово! Она не знала, что это месье Боб. И называла его месье Фредом.
— И ваша сестра не рассказала ей об этом, чтобы, как они выражаются в этой среде, «вправить ей мозги»?
— Нет.
— Странно! А почему?
— Наверное, она боялась, что Жанина проболтается. Агнессе показалось, что она не слишком умная.
— Короче, если я правильно понял, ваша сестра Агнесса знала, что месье Боб получает доход не только от нее, но и от другой женщины? И хотя ей удалось с той подружиться, она не открыла ей правду?
— Да, похоже, что так.
— Это очень важно, сестра…
Он обратился к одному из помощников:
— Беги! Ты ведь все слышал? Предупреди сначала полицию нравов, в особенности участки в Восьмом, Шестнадцатом и Семнадцатом округах: именно там промышляют обычно эти дамы в автомобилях. Как только отловишь девчонку, тащи ее сюда. Мы ждем. Побыстрее!
Когда полицейский вышел, он снова обратился к монахине:
— Знаете, сестра, у вас прекрасная память!
Мнимая Элизабет скромно ответила:
— Нам нужно обладать памятью, чтобы компенсировать ее отсутствие у наших стариков.
— У вас благородная миссия!
— Я очень боюсь, инспектор, что этим делом займется пресса, наш дом окажется в нем замешанным, и выяснится не только то, что родная сестра жертвы — монахиня, но и то, что свадьба должна была состояться послезавтра в нашей часовне.
— Вы же видите, здесь нет репортеров! И если появится хоть один журналист, я попрошу его вернуться туда, откуда он пришел. Думаю, что в этом деле требуется исключительная сдержанность. Люди так злы, да и глупы к тому же! И их россказни могут сказаться на репутации вашего Ордена, почитаемого во всем мире. Хоть в полиции служат и не ангелы, мы все-таки верующие люди.
— Убеждена, что вы гораздо добрее, чем может показаться на первый взгляд.
— Спасибо, сестра. Мне очень нравится называть вас так. Наверное, только сестры-благотворительницы могут с полным правом носить это имя!
Он посмотрел на мертвую.
— Должно быть, странно видеть свою мертвую копию. Воистину, сестра, вы теперь имеете точное представление, какой будете, когда придет ваш черед…
— Да.
— Потрясающее сходство! И самое удивительное в вашем рассказе — это то, что бедная жертва скрыла ваше существование от сожителя! Вы уверены, что это так?
— Господин инспектор, должно быть, вам не приходилось иметь дела с близнецами? Иначе бы вы знали, что они способны хранить тайну… настоящую тайну. И потом, она слишком уважала мой сан, чтобы рассказывать обо мне какому-то месье Бобу!
Он продолжал разглядывать мертвую:
— Она тоже носила короткие волосы?
— Сестра сказала, что хочет следовать моде.
— Но вы-то стрижете волосы не ради моды, а из жертвенности! Извините, но мне придется поговорить о тяжких вещах: ведь надо думать и о похоронах.
Монахиня призадумалась:
— Я попрошу Преподобную Мать-Настоятельницу организовать похороны в нашей церкви на авеню-дю-Мэн. |