Василий Авенариус. Жучок-знахарь
Жил в деревне бедняк-мужичок, Мужичок по прозванью Жучок. За какое ни примется дело – Глядь, уж прахом пошло, прогорело. Вот последний доел каравай, – Хоть на лавку ложись, помирай! А Жучку помирать неохота. И надумал неладное что-то: В полночь, где уж и спать бы пора, Он украдкой шмыгнул со двора. Сквозь лазейку, что вырыли дети, У соседки-старухи из клети Весь запас полотна утащил И в стог сена за клетью зарыл.
Обратился, знать, попросту в вора? Погодите, узнаете скоро. Баба в клеть лишь толкнулась со сна, Хвать-похвать – не видать полотна. «Обокрали, – завыла, – до нитки!» А Жучок уж глядит из калитки: «Полотно утащили никак?» «Полотно. Да ты свидел-то как?» «А, ведь, дед мой был знахарем: внуку Завещал пред концом всю науку».
«Что где спрятано – вмиг угляжу, И твое полотно укажу, Будто знаюсь с нечистою силой». «Укажи, укажи же, мой милый!» «А что дашь-то?» «Муки тебе дам». «Куль муки?» «Ну, хоть куль». «По рукам».
Взял ведро у ней, на воду дунул, Пошептал что-то, трижды сплюнул, Подмигнул и присвистнул: «Эге! У тебя ж и зарыто в стоге». Баба к сену – отрыла пропажу. «Вот так знахарь! Чем хочешь уважу: Сверх куля, еще на от руки». И, отмерив с походцем муки, Поплелась к куме поскорее, Рассказать о Жучке-чудодее.
Не прошло и двух дней, как о нем Затрубили в уезде кругом. Лучшей конь пропадает с усадьбы У боярина. Как разыскать бы? «А Жучка-чудодея позвать!» Погадал-погадал он опять: «Увести, мол, коня не успели: Привязали за рощею к ели». Привязал-то, небось, его сам. Ну, вестимо, нашли его там. А боярин, на зависть дворовых, Выдал знахарю десять целковых.
Тут он в пущую славу вошел: Слух о нем до столицы дошел, Той порой у царя у Гороха Шла возня во дворце, суматоха: У него, из уборной дворца, Лучший камень пропал из венца, Самоцветный ли камень, чудесный, Краше радуги в тверди небесной, От которого в темной ночи За семь верст исходили лучи. Отрядили к Жучку колесницу, Повезли чудодея в столицу.
«Вот когда мне пришел карачун!» – Убивался дорогой колдун: «Поделом, значит, вору и мука. Не спасет никакая наука!» И, дрожа, он предстал пред царя, Потихоньку молитву творя. «Так и так, – говорит тот со вздохом: – Хоть меня и прозвали Горохом, А таки огорошили раз. На тебя вся надежда у нас. Чтобы все подготовить к уроку, Я до завтра даю тебе сроку. Есть и келья у нас для тебя, Где ты можешь гадать про себя. Коли камень представишь обратно, Награжу, говорю, тебя знатно. Коли нет – не могу уберечь: Вот мой меч – голова твоя с плеч!» В своей келье сидит, чуть не плача, Бедный знахарь наш: «Вот так задача! Только три пропоют петуха, Убегу, – говорит, – от греха». А украли-то камень в уборной Спальник, стольник и кравчий придворный. Перед кельей сошлись в уголке И ведут разговор о Жучке: «Если точно такой он уж знахарь, Так его, как ни масли, ни сахарь, На кривой не объедешь кругом. Не пойти-ль, повиниться во всем?» «Повиниться всегда еще можно, – Молвил спальник: – А я осторожно подгляжу, как гадает он там». И он тихо подкрался к дверям. В это время петух среди ночи Прокричал в первый раз что есть мочи, А из кельи послышался вздох: «Слава Богу! Один есть из трех!» Спальник бросился вон: «Ну, ребята, вмиг пронюхал он нашего брата! Один есть, говорит, уж из трех – Чтоб он лопнул! (прости меня Бог…)». «А ты струсил, небось, уж, как школьник?» Подтрунил над товарищем стольник: «Я пойду, так уж тяги не дам». И он тоже подкрался к дверям. Снова крик петушиный раздался, А из кельи колдун отозвался: «Слава Богу! И два уже есть…» Стольник духа не смел перевесть, Тихомолком отполз без оглядки: «И меня он прочуял, ребятки! Говорит, что и два уже есть. Еле ноги успел я унесть». «А храбрец!» – молвил кравчий тут: «Ну-ка, Теперь сам я его подгляжу-ка». Подошел, навострил только слух – Загорланил и третий петух. А за дверью колдун: «Слава Богу! Есть и третий…»
Но только к порогу, Как в ногах его кравчий лежит: «Виноват! Не казни!» – говорит. Увидали друзья, поспешили Тоже рядом упасть, завопили: «Не казни! Отпусти уж грешок!» «А где камень?» – спросил их Жучок. «Вот он, батюшка!» Знахарь их строго Оглядел: «Не боитесь вы Бога! Ну, да так уж прощу вас пока. Доставайте-ка мне индюка».
Принесли индюка – загляденье! А колдун наш, ему в угощенье, Из-за пазухи хлеба достал, С хлебом камешек в шарик скатал. «Вот покушай, да чур, не давиться!» Как накинется жадная птица, Не шутя поперхнулась слегка. Да спасибо, гортань широка – Проскользнул в нее шарик до нутра. Но что ждало беднягу наутро!.. Только встал царь Горох ото сна, Приказал привести колдуна: «Что, любезный, разведал ли вора?» «Да, разведать другим бы не скоро: Вон индюк на дворе, горлодер, Он, обжора, и будет твой вор».
«Проглотил?» «Проглотил на здоровье». «Погоди ж ты, отродье бесовье! Принести индюка мне, да нож!» Распорол ему брюхо. И что ж? Первым делом оттуда приветно Ему камень блеснул самоцветный. Царь от радости вскрикнул: «Ура! Выдать молодцу пуд серебра!» Низко знахарь царю поклонился, С серебром восвояси пустился, Припеваючи зажил опять, – Но закаялся век колдовать.
1885 |
