Потом, когда обыскивали мёртвого, посмотрели его документы, письмо, которое он недописал какой-то Галине, увидели, что это такой же кавалерийский унтер-офицер, как и я, и тоже драгун, только громаднейшего роста. У меня потом ещё полмесяца болела грудь от его удара».

И похоже, и не похоже… О его «громаднейшем росте» Жуков, возможно, упомянул намеренно. Колесников был примерно такого же роста, как и его возможный соперник. В чекистских листовках, отпечатанных для красноармейцев с целью опознания атамана, значилось буквально следующее: «среднего роста, блондин, коренастый…» Такую же ориентировку при других обстоятельствах могли бы дать и на Жукова.

Но хроника событий на Тамбовщине подтверждает, что «22 марта у села Талицкий Чамлык, что на стыке современных Воронежской, Липецкой и Тамбовской областей, произошёл упорный встречный бой семи полков 1-й повстанческой армии с 14-й отдельной кавбригадой красных под командованием А. Милонова», что «потери повстанцев в этом бою составили около трёхсот человек убитыми и ранеными».

В тамбовских и воронежских хрониках много легенд и былей. Рассказывают, что и защитники народа из дивизии Колесникова пополнение в свои сотни набирали так: залетят в какую-нибудь деревню, сгонят к амбару мужиков, способных сесть на коня и держать в руках шашку, поставят пулемёт с заправленной лентой и объявляют: «Кто с нами — сюда, в шеренгу, а кто нет — туда». И сотник плетью указывает на стену амбара, куда смотрит пулемёт. Так что во время такой агитации и инвалиды на коней запрыгивали добрыми молодцами…

А погубила Колесникова женщина.

Говорят, чекисты внедрили в штаб калитвинского атамана свою сотрудницу — двадцатилетнюю Екатерину Вереникину. И была она такой красоты и женской прелести, что глаз не отвести. Увидел её Колесников, и кровь в нём взыграла, а ум помутился.

Вначале он приблизил её к себе, назначил на какую-то штабную должность, чтобы чаще видеть красавицу рядом. А потом…

Что — потом… Потом чекисты уничтожили лучший Старокалитвинский полк повстанцев, «по непонятным причинам вышедший на линию артиллерийского и пулемётного огня красных». Погиб командир полка, брат атамана Колесникова Григорий. В руки чекистов попали вся канцелярия и архив повстанцев. Колесникова стали обкладывать как волка. Звериное чутьё и осторожность, которые много раз спасали ему жизнь, оказались слабее женских чар и женского коварства.

Колесников был убит в бою близ села Дерезоватское. Его товарищи долго потом искали могилу. Но так и не нашли. И это обстоятельство породило легенду о том, что атаман не погиб. Действительно, часть его людей ушла к Харькову и соединилась с вольным войском батьки Махно. Мелкие отряды и группы какое-то время кружили по Тамбовщине, пока советская власть не объявила амнистию.

Многие мужики вернулись в свои деревни. Сдали оружие и начали отстраивать пожжённые тухачевцами дома. О том, что потеряли и приобрели, старались не думать. Но порой, под чарку, вспоминали, как под рукою атамана Колесникова «воны гарно размахнулысь».

Человек, убитый во время операции, проведённой чоновцами по наводке Екатерины Вереникиной, хотя и одет был в одежду атамана Ивана Колесникова, но при опознании местными жителями таковым не признан.

Вот и думай, погубила красавица атамана или, наоборот, спасла его. Ведь и он был красив и удал.

Женщина встретилась в эту пору и нашему герою.

История знакомства Жукова со своей будущей женой выгладит почти комически.

Однажды командир эскадрона со своим политруком Яниным остановились на ночёвку в доме местного священника. Сели за стол ужинать. И вдруг на печи под старыми зипунами послышался шорох.

— Кто там? — строго спросил Янин.