— Тут не опасно? — спросила я, когда Андре уверенно подошел к дому с неоновой вывеской, предлагавшей в аренду гостиничные номера.

— Не опаснее, чем в других местах, — пожал плечами Андре.

* * *

Около гостиницы, располагавшейся в высоком, этажей в двадцать, здании, нас проводил взглядом какой-то старик. Оглядев мои босые ноги, он удивленно покачал головой.

Через секунду мы скрылись в подъезде. Андре оплатил номер на десятом этаже, бросив на обшарпанный стол консьержа несколько купюр, и нажал кнопку лифта. Документы не понадобились, спросили только имена. Андре назвался месье Немуа, а меня записали в книге как мадам Немуа, и на этом с формальностями было покончено. Я могла поклясться, Андре бывал тут раньше. Он слишком хорошо ориентировался в переплетении коридоров и дверей, быстро нашел наш номер и открыл дверь. Скромно обставленная, но довольно чистая квартирка была меблирована и имела все, что нужно для длительного проживания не слишком обеспеченных людей, скорее всего, студентов или приезжих, проводящих дома короткие ночные часы. Андре церемонно завел меня внутрь и захлопнул дверь.

— Добро пожаловать, мадам Немуа, — улыбнулся он, разглядывая меня с интересом практика, планирующего очередной эксперимент.

А у вас весьма своеобразный вкус, мсье Немуа — усмехнулась я, медленно пройдясь по квартире. На обоих окнах этой студии не имелось никаких занавесок, и вид на сияющий разноцветными огнями город завораживал. Я поняла, почему Андре специально попросил номер на высоком этаже.

— У меня отличный вкус, — возразил он и схватил меня за руку. Я напряглась и повернулась к нему. — Ты обещала делать все, что я захочу, помнишь? — он смотрел с жадным ожиданием, и я кивнула. Андре тут же потянул мою блузу вверх, стащив ее с меня через голову. Я стояла, не шевелясь, лишь думая, что здесь и сейчас я принадлежу ему одному, и эта мысль наполняла меня восторгом. Я — его. Он будет делать со мной все, что пожелает. Он владеет мной, моим телом и моими мыслями. Здесь и сейчас он просит меня расстегнуть лифчик, и я снимаю его и отбрасываю в сторону, бесполезный кусок ткани.

Андре смотрит на мою обнажившуюся грудь, под его взглядом мои соски напрягаются и твердеют так, что становится немного больно. Я стараюсь дышать равномерно, но это получается с большим трудом и не каждый раз. Андре просит меня поднять руки и завести их за голову, снять резинку с волос, и я снова подчиняюсь. Волосы рассыпаются по плечам.

— Мне снять юбку? — спрашиваю я, и голос звучит так, будто он принадлежит не мне, а какой-то незнакомке.

— Ты хочешь ее снять?

— Да, хочу, — киваю я. — Мне нравится, когда ты смотришь на меня, хотя мне и стыдно.

— Стыдно? — удивляется он.

— Ты же одет, — замечаю я, расстегивая юбку. Тонкая ткань летит вниз, к моим ногам, и я остаюсь в одних трусиках. Мне так нравится, что мы совсем никуда не спешим. Перед нами — вся ночь и миллионы огней, пожар ночного Парижа. Андре подходит ближе, проводит ладонью по лицу, по губам, просовывает кончики пальцев мне в рот, двигая ими так, что я невольно отзываюсь и начинаю посасывать их, еле сдерживая стоны, так неожиданно громко звучащие в этой тишине.