Карл подошел ближе, зажав ноздри, и взглянул на ящик, все еще находившийся в земле, но практически полностью выкопанный и с открытой крышкой. Он оказался не таким большим, как предполагал Карл. Всего три четверти метра в ширину, длину и высоту, однако для того, чтобы вместить грамотно разделанное тело, этого оказалось более чем достаточно. Он был прочным, сколоченным из старых лакированных половых досок с пазами и гребнями. Совершенно очевидно, ящик мог бы пролежать в земле долгие годы, прежде чем начать гнить.

– Почему они не зарыли этого человека прямо в землю? – спросил Карл, стоя на краю ямы. – И почему именно здесь? – он жестом обвел окружающую территорию. – Мест вокруг много, правда?

– Мы поднимались наверх и осмотрели половицы, выломанные из барака. – Начальник отдела убийств прижал носовой платок поплотнее к воротнику кожаной куртки и показал в направлении кучи досок, брошенных позади строительных рабочих в оранжевых комбинезонах. – Так что теперь нам практически доподлинно известно, где именно ящик опустили в подпол, – продолжал Маркус Якобсен. – Это произошло почти в самом углу у южной стены. Там поработали циркулярной пилой сравнительно недавно, по словам техников, не более пяти лет назад.

Карл кивнул.

– Так. То есть жертву убили и расчленили где-то в другом месте, а затем перенесли сюда.

– Да, судя по всему, – подтвердил шеф, поморщившись от сигаретного дыма, повисшего над головой. – Возможно, угроза Георгу Мэдсену, чтобы он в большей степени владел собой, нежели тот несчастный, который тут лежит.

Терье Плуг согласился.

– Техники говорят, ящик поместили в прорезанное пилой отверстие в полу гостиной. Насколько я могу судить из предварительного рапорта, – он указал на план помещений у себя в журнале, – этот участок располагался ровно под стулом, где вы нашли Георга Мэдсена с гвоздем в черепе. Там, где вас застигли врасплох.

Карл выпрямился. Как ни крути, день получился напряженный. Было очевидно, что впереди их ждут сотни часов исследовательской работы и перелопачивания событий, про которые Карл предпочел бы забыть. Будь его воля, он бы немедленно исчез отсюда. Махнул на площадку для гриля близ Каструпа и умял бы пару жареных колбасок с хлебом и кетчупом. В тишине и спокойствии выждал три-четыре часа, а потом отправился домой и переоделся, чтобы успеть к Моне на жареного гуся.

Плуг уставился на него так, словно прочитал мысли.

– Ладно, – выдавил из себя Мёрк. – Значит, нам известно, что бедолагу убили где-то в другом месте и, вероятно, похоронили под полом гостиной Георга Мэдсена, при полной его осведомленности. Каких же подробностей нам не хватает?

Карл почесал щеку и ответил себе сам:

– Ах да. Нам неизвестно, кто убийца, и мы не знаем причины преступления? Какая ерунда! Ты ведь запросто справишься с этими вопросами, Плуг, не так ли? – проворчал он, ощущая, что дискомфорт только укрепляет свои позиции.

Здесь, на этом черном участке земли, он едва не распрощался с жизнью всего пару лет назад. Именно отсюда врачи «Скорой» вынесли труп Анкера и искалеченное тело Харди. Здесь Карл предал своих друзей и лежал парализованный на полу, похожий на испуганное животное, в то время как вершилась короткая расправа над его товарищами. И когда этот ящик буквально через мгновение наконец окажется в руках судмедэкспертов, все материальные свидетельства о тех событиях будут стерты с лица земли. Всё – и хорошее, и плохое – разом.

– Скорей всего, Георг Мэдсен знал о том, что должно произойти, однако если захоронение трупа должно было послужить ему предупреждением, можно с большой долей уверенности сказать, что он не прислушался к угрозе.