|
На столе стояла бутылка экспортной водки, какая-то закуска и знакомая мне бутылка недопитых три дня назад "Черных очей". Господи, неужели прошло всего три дня с того понедельника, когда я ночью читал рукопись Белкина? А главное, что было на столе - копия рукописи Вадима Белкина, второй экземпляр. Оказывается, Инна печатала повесть Белкина в двух экземплярах, под копирку, первый экземпляр отдала мне, а второй... "Шерше ля фам - ищите женщину!" - сказано в первой заповеди к раскрытию преступления. Ну, а как будет по-французски "Ищет женщина"? Тихая, скромная машинистка "Комсомольской правды", любящее Белкина существо произвело свое следствие, свой частный сыск. Она уговорила ответственного секретаря редакции Гранова вызвать Радия Свердлова из Баку в Москву и дала Радию прочесть дневник-рукопись Белкина. И теперь толстенький тридцатипятилетний потомок Первого Президента, выпив для храбрости триста грамм водки, говорил мне горячо, доверительно: - Слушайте, Игорь Иосифович, я вам скажу, как полуеврей полурусскому. Это же такая мафия! На каждом шагу!.. Конечно, Вадим был арестован и сидел в Баку, в КПЗ. И конечно, в этой рукописи все - правда, да еще и не полная! И он жил у меня - я вам тогда наврал все по телефону. А почему наврал? Скажу! 22-го мая Вадим улетел в Москву, а 27-го, в воскресенье, меня вдруг приглашают в МВД к Векилову. Вы знаете, кто это? Это тот самый голубоглазый, который допрашивал Белкина. Молодой сукин сын, референт министра внутренних дел республики. Такие дела делает, вы себе не представляете! Там же сплошная мафия, в Азербайджане. Породил мой дедушка власть на нашу голову! Ну, вот, приглашает он меня к себе в кабинет и говорит вот так открыто, как я сейчас вам: "Радий Моисеевич, вы хотите жить в Азербайджане спокойно и в свое удовольствие?". Ну, что я должен был сказать - "нет, не хочу"? Я соглашаюсь, я вообще люблю хорошо жить, а кто не любит? "Тогда, - говорит, - запомните одну вещь: Вадим Белкин не жил у вас неделю назад". - "Как, - говорю, - не жил? Он же от меня очерк диктовал в редакцию стенографисткам!". - Ну, говорит, этого никто не знает - откуда он диктовал. Он мог с любого телефона диктовать. Главное же для вашей, говорит, пользы - вы его в Баку не видели, не слышали, и чем он тут занимался, не знаете. Понятно? И смотрит на меня своими голубыми глазами, представляете? Такая сволочь! Просто запугивает. И я вам скажу: если они узнают, что я с вами вот тут сидел, разговаривал - все, мне крышка, они меня с дерьмом смешают, аварию устроят, яд подсыплют - все, что хотите. Поэтому я вас очень прошу... - Но вы мне еще ничего не сказали. По делу. - Я знаю. И, практически, может быть, ничего полезного и не скажу. Но я хочу с вами договориться. Все, что вы от меня тут услышите, вы от меня не слышали, имейте в виду! Я нигде и никогда не подтвержу своих показаний. |
