Про Аркашу я слышала часто. Кто-то – видимо, эта женщина, – вопил во весь голос с раннего утра и до ночи: «Аркаша, иди сюда! Аркаша, куда пошел? Аркаша, иди попей водички! Аркаша, надень кепочку! Аркаша, не лезь туда, упадешь!» Пронзительно так. Какой шалун этот Аркаша. Наверное, нелегко с таким непослушным мальчуганом отдыхать. За ним нужен глаз да глаз, за этим прытким Аркашей. Еще вот и мячик потерял. Я, конечно, мячик не брала. Что за удивительное предположение?

Дама оглянулась на подошедшего мужчину в очках. И сказала ему:

– Аркаша, она говорит, что не брала наш мячик. Так кто же его украл? Пойдем жаловаться на ресепшн.

Мужчина кивнул, и они пошли жаловаться.

Я потом часто их видела. Аркаша играл с мамой в мяч в бассейне. И ходил с мамой гулять по берегу. И в столовую ходил с мамой, она накладывала сыну на тарелку то, что ему полезно. Или то, что маме казалось вкусным. Мама энергично распихивала других отдыхающих, а Аркашу посылала занимать столик, хотя столов было предостаточно. И шезлонги они занимали заранее.

На шезлонгах лежали разные девушки и женщины. Это была опасность, мимо которой мама проводила Аркашу как Одиссей свой корабль между Сциллой и Харибдой. Она громко расспрашивала Аркашу, не звонили ли ему с работы. Сейчас нестабильный курс акций, могли позвонить. И задавала вопросы по поводу времени, погоды, пищеварения, кепочки, чтобы отвлечь внимание сына от опасных соблазнительных особ на шезлонгах. Аркаша плелся за мамой и послушно отвечал на вопросы. Но я видела, как он украдкой принес красивой девушке коктейль и мороженое из бесплатного бара. Он только рот открыл, чтобы что-то сказать, но раздался вопль: «Аркаша! Ты куда ушел? Иди играть в мячик!»

Бедный Аркаша с проседью в волосах под кепочкой. Хорошо, хоть мячик нашелся, все же одним огорчением меньше. И одним обвинением меньше. Все хотят украсть Аркашу или хотя бы его разноцветный надувной мяч стащить.

Мы уезжали, а они остались еще отдыхать. Ну, может, им хорошо вместе. Это чужая жизнь и вмешиваться не надо. Взрослые люди. И каждый вправе распоряжаться своей жизнью. Своей, а не чужой. Как своим мячиком.

Если вы умеете делать что-то хорошо, даже отлично, —

делайте это и предлагайте другим. Можно, конечно, для себя котлет нажарить и для своей семьи, если вы прекрасные котлетки умеете готовить. Все будут есть и нахваливать. Или просто съедят, губы вытрут и пойдут по своим делам. В семье котлеты – привычное блюдо.

А вы предлагайте то, что умеете делать, другим людям. И найдете свой путь к успеху. Даже если вы живете в маленьком городке, если вы небогаты и нет средств для создания крупного бизнеса; а интернет на что? Это как торговый путь, на котором можно покупать, продавать, предлагать свой продукт. Или творчество. Вот городок Торжок – в начале XIX века там жило всего-то десять тысяч человек. Но там останавливались путники, которые ехали из Петербурга в Москву и обратно. И в харчевне Дарья Пожарская подавала путешественникам изумительные котлеты. Просто объедение; из рубленого куриного филе, в которое добавляли белый хлеб, вымоченный в сливках. А затем в фарш клали натертое замороженное сливочное масло. И вымешивали фарш, как тесто, чтобы он стал воздушным. Потом котлетки лепили и жарили, обваляв в сухарях. Простой рецепт, доступные продукты.

Но так котлеты были хороши, что сам Пушкин, воспевавший лимбургский сыр и устриц, горячо эти котлеты рекомендовал прямо в своих стихах. И другой литератор писал искренне: «Въ гостиницѣ Пожарской приготовляются очень вкусныя котлеты; онѣ дѣлаются изъ курицы и таютъ во рту: совѣтую всѣмъ проѣзжающимъ чрезъ Торжокъ покушатъ ихъ. Порція, или двѣ котлетки стоютъ только рубль». Гоголь потчевал этими котлетами своих друзей, заказывал большое блюдо лакомых изделий. И сам государь Николай Первый был так котлетами впечатлен, что несколько раз приглашал в гости во дворец Дарью Пожарскую, которая и готовила этот деликатес.