Игривое настроение мальчиков сменилось неподдельной радостью, когда они увидели в руках Грейс кондитерскую коробку.

– А что вы сегодня приготовили? – полюбопытствовал Марвин. – Можно нам попробовать?

– Только если будете себя хорошо вести. – Грейс любила этих ребятишек, она вообще любила детей. И те отвечали ей взаимностью. Мальчики с улыбкой смотрели на нее, и сердце Грейс совсем растаяло. – Ладно, можете взять по кусочку. – Она открыла крышку коробки.

– Песочные, – разочарованно вздохнули дети. Джек, не отрывавший до этого взгляда от лица Грейс, тоже заглянул в коробку.

– Оказывается, они не очень любят песочные пирожные, – пояснила Грейс.

– А шоколадных нет? – Марвин даже поднялся на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть содержимое коробки.

– Прости, нет. Так что либо берите эти, либо вообще ничего не получите.

Мальчики пожали плечами и взяли по пирожному. Несмотря на отсутствие энтузиазма, они быстро справились с ними.

Джек стоял рядом, вертел в руках перчатки и оглядывал Грейс с головы до ног.

– Вы ведь сказали, что вас зовут Холли. – Его тон был холодным, как зимний ветер. Было совершенно ясно, что он считает ее не только шальной распутницей, но и лгуньей.

Досада, окрасившая щеки Грейс румянцем, боролась с засевшим в глубине ее души чувством вины. Но что она могла сказать? Грейс давно уяснила для себя, что лучший способ справляться с рискованными и неловкими ситуациями – делать вид, что тебя это не волнует.

Небрежно пожав плечами, она переложила коробку из одной руки в другую, а затем закинула на плечо конец шерстяного шарфа щегольским жестом, который отрабатывала перед зеркалом.

– Это была литературная аллюзия. Я намекала на Холли Голайтли.

Джек прищурился, и Грейс не могла понять, то ли он сконфузился, то ли разозлился еще больше.

– Ну, вы, наверное, читали эту книгу.

Джек не проронил ни слова.

– Автор Трумэн Капоте, – подсказала Грейс. – Холли Голайтли из рассказа «Завтрак у Тиффани». В кино ее играла Одри Хепберн.

– О, да, – кивнул Джек с мрачным видом. – Девушка по вызову, которая жила над писателем в большом доме в Манхэттене.

Грейс уже почти улыбнулась, радуясь тому, что Джек понял, о чем она говорит, однако ей вовсе не понравилось сравнение с девушкой по вызову. Она с гораздо большим удовольствием сравнила бы себя с Одри Хепберн.

– К вашему сведению, она была девушкой для сопровождения, – поправила Грейс.

– А какая разница?

Грейс подумала, что, возможно, никакой разницы между этими, понятиями и нет. Надо было бы выбрать более положительный персонаж. Однако у нее не было опыта по мгновенному выбору фальшивых имен.

– Ну, вот мы и встретились, – сказала Грейс, пытаясь улыбнуться. – Однако у меня нет времени, тороплюсь на работу.

Джек посмотрел на часы, и Грейс непроизвольно съежилась, заметив, что уже почти три часа дня. Можно предположить, о какой работе он подумал. Однако Грейс не собиралась объяснять, что для нее безразлично, сколько сейчас времени, три часа дня или половина девятого утра, поскольку ее не ждали на работе в ближайшие две недели. Пусть думает, что хочет.

– Чао! – попрощалась Грейс.

– Чао, Грейс, – хором отозвались мальчики. – Спасибо за пирожные.

– Пожалуйста.

Она вышла из подъезда, спустилась по ступенькам, оглядела улицу в поисках такси. Машин еще не было. Морозный воздух затруднял дыхание, но небо было безоблачным, ярко-голубым. Надев солнечные очки, Грейс направилась в сторону Бродвея быстрым шагом, стараясь при этом, чтобы со стороны не показалось, что она бежит.