Тогда почему он сейчас решил собрать всю семью?

К матери Грейс приехала без пятнадцати три. В квартиру ее впустила служанка Берта. Вроде бы ничего не изменилось, но выглядела квартира как-то по-другому. Может, она просто соскучилась, а может, от мысли, что годы уходят безвозвратно, Грейс потянуло в ее детскую спальню. Она замерла на пороге, совершенно не узнав свою комнату.

Смущенная, Грейс вернулась в холл и огляделась, подумав, что, может быть, ошиблась дверью. Но нет, это была ее комната, во всяком случае, когда-то была таковой. Но и она исчезла вместе с детством.

– Ох, вот и ты, дорогая.

Грейс обернулась и увидела мать, на ней были светло-кремовые брюки и в тон им кашемировый свитер. Волосы Роберта собрала в высокую прическу, и сейчас очень походила на даму из светского общества, какой всегда стремилась быть.

– Тебе понравилась твоя комната? – поинтересовалась мать.

– А где все мои вещи?

Роберта неопределенно махнула рукой, унизанной кольцами.

– В кладовке, наверное. Я больше не могла терпеть царивший в ней беспорядок. Да и ты не возражала. Я ведь спрашивала тебя, помнишь?

Только сейчас Грейс смутно припомнила, что вроде был какой-то разговор. Но в данный момент это не имело значения. Она начала новую жизнь, так к чему тосковать о том, что было.

– Как у тебя дела? – спросила Роберта, внимательно разглядывая дочь.

Под пристальным взглядом матери Грейс слегка покраснела.

– Ты в порядке? – встревожилась Роберта.

– Все в порядке, мама.

– Правда?

– Правда.

– А Дональд звонил?

– Да.

– Он тебе понравился?

– Он стал хорошим дополнением к моей вечеринке, – уклончиво ответила Грейс.

– Вот и отлично. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Но иногда мне кажется, что ты... – Роберта замялась.

– Ну, договаривай, мама.

– Иногда мне кажется, что ты живешь в ожидании сказки. Тебе хочется какой-то идеальной жизни, Грейс, а такой не бывает. Не бывает идеальных мужчин, идеальной работы, идеальных друзей и семьи. Мы можем только стараться скрашивать нашу жизнь, делать ее по возможности лучше. – Роберта взяла дочь за руку. – Разве я не права?

Еще месяц назад Грейс не согласилась бы. Но сегодня, особенно после того, что ей пришлось увидеть в больнице, Грейс думала иначе. Она старалась жить своей жизнью, не похожей на жизнь матери, придумывала для себя безопасный мир. Безопасный... от чего? От чувств и переживаний?

Правда заключалась в том, что Грейс искала в жизни порядок и покой, но не находила, а каждое решение, казавшееся ей здравым и правильным, оборачивалось для нее неприятностью.

– Похоже, пришел кто-то еще, – заметила Роберта. – Не могу себе представить, что нужно Колдеру. Ладно, скоро узнаем.

Когда они вошли в гостиную, все остальные уже находились там. Сюзанна Коулбрук Гарриман была на три года старше Грейс. Такая же красивая, как мать, всегда безупречно одетая. У нее было двое детей, мальчик и девочка, родившиеся именно в этом порядке с интервалом два с половиной года, словно Сюзанна рожала их в соответствии с заранее намеченным планом. Они с Грейс никогда не были близки и еще больше отдалились друг от друга после того, как Сюзанна вышла замуж за Герберта.

Грейс раздражал этот человек. Маленький, толстый, с лысиной на макушке, а смеялся он так, что Грейс не понимала, как только Сюзанна может терпеть это противное хихиканье.

Отец поднялся с кресла и достал сигару.

– Колдер, прошу тебя, не кури здесь, – попросила Роберта.

Только по пути на террасу отец заметил Грейс. В течение нескольких секунд Грейс могла бы поклясться, что он удивлен, увидев ее здесь.