|
Змей вообще не страдал щепетильностью и охотно подбирал с пола упавшие лакомства, тем более такие вкусные. — Да я целый день безвылазно провела в «Чумных палатах», как ты и приказывал! — продолжала бушевать Соловейка. — Убралась, еды наготовила, и жду вас как последняя дура. Причем дура голодная! — Что ж тебя твой полюбовничек даже накормить в кабаке не удосужился? — толком не вдумываясь в слова младшего богатыря, продолжил язвить Солнцевский. На этот раз Мотя стал счастливым обладателем целого вороха пирожков, которые весело поскакали по полу, после того как и это блюдо было отправлено в полет для встречи с головой любимого хозяина. — С больной головы на здоровую валишь? Можешь Феофана спросить, я ни на минуту из палат не выходила! — Ага, так я и поверил! Хочешь сказать, у тебя раздвоение личности? Одна Соловейка блудит налево и направо, а вторая примерно ждет меня дома с готовым ужином?! В Илюху полетел изящный сафьяновый сапожок, снятый Любавой с ноги для такого случая. На этот раз старший богатырь не стал уворачиваться и ловко перехватил его в полете правой рукой. Рука левая понадобилась для того, чтобы поймать его пару. — А сапожок-то поймал, — раздался вдруг голос доселе молчавшего Изи, — причем не один. — Чего? — не понял Солнцевский. — Говорю, сапожок поймал! — охотно, но не очень понятно пояснил черт. — Ну чего не понятно-то? Святки, полночь, суженый, ряженый… Я не помню, что там еще говорят, когда девки обувкой кидаются, а потом ждут, кто ее подберет? Илюха посмотрел на Изю, потом на Любаву, потом на сапоги в своих руках, потом опять на Любаву. Соловейка также старательно рассматривала коллег и свою собственную обувь в руках одного из них. — Говоришь, раздвоение личности? — голосом, не предвещающим ничего хорошего наконец переспросила она. — Так ты дома была целый день и никуда не выходила? — присоединился к ней Солнцевский, нетерпеливо потирая кулаки. — ИЗЯ!!! — завопили они хором и резко развернулись к черту: — Твоя работа?! — Дошло наконец, — сквозь зубы бросил черт, поднимаясь со скамьи. — Не велите казнить, велите слово молвить! — Чего? — Перед тем как убивать, дайте пару слов сказать, — перевел с красивого на понятный Изя. Не дожидаясь какого-либо одобрения со стороны коллег, черт выложил на стол гусли и еще дымящуюся трубку. — Потому как не оправдал, — пояснил свои действия черт и решительным шагом направился прочь из дома. Такой наглости Илюха не ожидал даже от черта. Он собрался было броситься вдогонку, но тут в сенях раздался какой-то грохот. В следующее мгновение показался Изя собственной персоной, с огромным чурбаком на спине. То, что впоследствии должно было стать дровами, было водружено в центре горницы. — Э-э-э… — протянул Солнцевский, указывая на деревяшку. — Сейчас все объясню, — отмахнулся от друга черт и вновь отправился прочь из дома. На этот раз его не было подольше. В конце концов, он вернулся с массивной секирой в руках и заботливо положил ее подле чурбака. Имея непреодолимую тягу к холодному оружию. Солнцевский собрал небольшую коллекцию разнообразного колющего и режущего железа, которую хранил в зале для тренировок. Судя по всему, именно оттуда Изя и позаимствовал этот могучий топорик. Не обращая ровным счетом никакого внимания на ошарашенных друзей, средний богатырь извлек из небольшого шкафчика зеленый штоф и наполнил первый же попавшийся под руку стакан. |
