Аня охнула. Вот ведь скотина! Что ж, придется выбирать из двух зол меньшее и отправляться к Антону. Хотя пожить у него пару месяцев и не проблема, тем более что он вряд ли будет на что-либо годен с металлическими украшениями на ноге, но как быть с мамой? Если рассказать правду, она набьет Антону морду, невзирая на сломанную ногу и папу-генерала. Придется придерживаться дурацкой версии о пламенной любви.

Парень просек ее намерение о капитуляции и мирно предложил:

– Если хочешь, приведи сюда родителей, поведаем и им сказочку о безумной страсти.

– У меня только мама. Отец с нами не живет.

Антон кивнул.

– Аналогично. У меня только папа. Мама с нами не живет.

Аня поразилась:

– Почему?

Он помялся, но, решив, что странно, когда невеста не знает подробностей личной жизни жениха, неохотно пояснил:

– Папаша достал. С ним жить совершенно невозможно. Что и доказали две последующие жены, вернее, два последующих развода. Сейчас он сделал правильные выводы, и жениться больше не собирается. Встречается, правда, кое с кем, но не серьезно. Мать и К0 от него сбежали, потому что он – истовый борец за порядок.

Аня недоуменно уставилась на него, не в силах уразуметь его слова, и он пояснил, криво ухмыляясь:

– Ну, у папаши все должно лежать строго на своем месте. Чай должен быть подан непременно в одно время, в одном месте, в одной посуде и одной температуры. Жена должна дома надевать приличное платье, никаких халатов и тюрбанов на голове после ванны. Перебивать мужа – ни-ни! Это неуважение! В выходные поспать подольше не моги – это нарушение режима, и т. д. и т. п. В общем, он своих бедных жен так замуштровал, что они сбежали, не чуя ног. А после развода признавались, что только теперь поняли прелесть нормальной жизни без мужа-генерала. А папаша до сих пор не уразумел, чем это они были недовольны, ведь он хорошо к ним относился.

Аня скептически поджала нижнюю губу. Вот ведь как обманчива внешность! По виду генерал самый настоящий романтический герой, из тех, что пишут возлюбленным сонеты и дарят им розы.

– Педант?

– Точно! Я все детство и юность завидовал этим счастливым женам, которые смогли от него своевременно удрать. А куда податься бедному сынуле? Матери он меня не отдал, боялся, что избалует. Приходилось жить с ним и терпеть. Когда в университет поступил, я сразу в общагу ушел, и обалдел от свободы.

Аня понятливо взглянула на него, помня о небезвинных шалостях, которые позволяли себе живущие в общаге однокурсницы. Но он сразу опроверг ее нехорошие мысли.

– Не думай чего плохого, просто даже поесть, когда хочется, а не положено по расписанию, для меня было актом протеста. Ничего аморального, травки, выпивки, безостановочного гудежа до рассвета не было. Я даже не курил и не курю. Все скромно и скучно.

Она недоверчиво переспросила:

– Что, прямо-таки совсем?

Он стыдливо уточнил:

– Ну, девочки были, конечно. А куда денешься, если они рядом, всего лишь на другом этаже, и сами зовут, потому что без здорового секса уснуть не в состоянии? Приходилось идти навстречу пожеланиям страждущих, знаешь ли.

Она посочувствовала:

– Ага, эксплуатировали тебя, бедняжку!

Он высоко вздернул брови и промолчал, проигнорировав открытую провокацию.

Аня тихо вздохнула, не видя другого выхода, и обречено согласилась:

– Ладно, поеду! Но только до твоего выздоровления. И, запомни, – она погрозила ему пальчиком, – никакого секса!

Он разочарованно протянул:

– Это еще почему? Зачем так обеднять свою жизнь?

Она бросила на него уничижительный взгляд.