Ну почему, почему впервые в жизни, это его так сильно, черт возьми, волнует?

Гвен открыла рот, чтобы ответить ему, но, поперхнувшись, закашлялась. Отпив чая со льдом и сделав глубокий вдох, она подняла на него глаза.

Он ждал, что Гвен отведет взгляд, но, к его удивлению, она не сделала этого.

– Мне было не по себе, и я подумала, что лучше для нас обоих, если я уйду до того, как вы проснетесь. Вы можете мне не поверить, но я не привыкла проводить ночь в доме – или в постели – с едва знакомыми мужчинами.

Тут она отвела взгляд, и он увидел, как аккуратный ноготок светло-персикового цвета принялся чертить на салфетке восьмерку.

– Я вам верю. Честно говоря, меня удивляет кое-что другое: почему вы захотели пойти со мной, совершенно незнакомым человеком и предложили заняться с вами любовью. – Он помолчал, чтобы сделать глоток освежающего напитка и еще раз обдумать те слова, которые, он знал, были правдой. Интересно, как она к ним отнесется? – Меньше всего я мог ожидать такого предложения от женщины, которая еще не знала мужчин.

Если до этого Гвен казалась смущенной, то теперь ей явно стало неприятно. Ее пальчик на мгновение замер на темной деревянной поверхности стола, и она, стиснув руки, положила их на колени.

– Как вы узнали? – сдавленным шепотом спросила она.

– По некоторым красноречивым признакам, – честно ответил Этан. – Сначала вы немного нервничали, и вам понадобилось какое-то время, чтобы почувствовать возбуждение. Кроме того, вы были слишком напряжены, и я ощущал ваше сопротивление.

Краска, постепенно багровея, залила шею Гвен, потом охватила щеки. Этан пожалел о своей бесцеремонности и погладил ее по руке.

– Извините, я не хотел смущать вас. Да вам и не стоит смущаться. Разве можно стыдиться девственности?

– Я не стыжусь.

Ее поникшие плечи и опущенные ресницы говорили совсем о другом, но он не стал продолжать эту тему.

– Вот и хорошо, – просто сказал Этан. На самом деле в этом было что-то необычное. – Мне как владельцу клуба приходится ежедневно общаться с множеством женщин. С некоторыми из них я даже сплю, – прозаично добавил он. – Но не могу припомнить, когда в последний раз – да и случалось ли такое вообще – я был у какой-нибудь женщины первым любовником.

Гвен посмотрела на него. Взгляд коричневых, как у олененка, глаз был тревожным и настороженным. Этан слегка улыбнулся, чтобы немного успокоить ее.

– Вы можете по крайней мере объяснить мне, почему? – попросил он.

– Что почему?

– Почему вы выбрали меня. Из всех мужчин Джорджтауна и всех мест, куда вы могли отправиться в тот вечер, вы остановились на «Злачном местечке» и на мне?

– Можете поверить, что вы были подарком на мой день рождения? – тихо спросила она.

Этан долго, пристально глядел на Гвен, пытаясь осмыслить то, что она сказала. Он помнил про день рождения, но до него так и не дошло, что он стал самым большим подарком для одинокой женщины.

Его использовали, или он должен чувствовать себя польщенным? Он не знал, что и думать. И решил не слишком огорчаться, учитывая тот подарок, который она сделала в ту ночь ему самому.

– Вы сердитесь на меня?

Этан машинально покачал головой.

– Нет.

Он действительно не злился, хотя ему было бы трудно описать, что он сейчас чувствовал. Какие-то пословицы пронеслись в его голове. Этан едва не хмыкнул. «Отплатить той же монетой». «Палка о двух концах».