— Хорошо, продолжайте наблюдение! — Матиевна шваркнула трубку на место.

— Потом мне предложили поклясться на портрете Гребахи Чучина, — еще круче склонил повинную голову дождавшийся очереди Максим. Теперь он наблюдал лишь покрытый, будто дарами осени, важным и неважным мусором стол: конечно, в первую очередь табельные череп и хрустальный шар, дальше бумаги и бумажки, преимущественно с ятями, все в грифах секретности, фиолетовых печатях и пометках зелеными чернилами.

— И что было потом?

— Потом ничего хорошего уже не было, — совсем прилип виноватыми глазами к ковровой дорожке Максим. — Из того, что в магазине находился портрет Гребахи Чучина, я сделал вывод…

— Не было там портрета, вас дешево брали на эманации! — Дина Матиевна опять обошлась без «сын мой».

— Допустив, что в магазине есть портрет, я вынужден был допустить, что в любую минуту злодеям могут прийти на помощь резервные инфернальные силы. Пришлось прорываться с боем, еле оторвался.

…Кулак Хляста очертил дугу в воздухе, Максим выпрямился и перехватил торговца за бицепс, подонок же попытался садануть в лодыжку. Но положение для удара было не самым выгодным, зацепить Хляст мог не ребром, а только носком ботинка, который и соскользнул, не причинив урона. В этот момент хлюпающий расквашенным носом Чек покачнулся на нетвердых ногах, оглядел чайно-кофейный погром мутным взором и, дернувшись в сторону Максима, повис у того на руке…

— А где вы должны были быть этой ночью?

— Должен был патрулировать побережье Финского залива, — пусть дальше некуда, еще параболичней извернул шею Храпунов. И теперь он совершенно не наблюдал начальницу, а наблюдал только краешки разложенных у нее на столе бумажек.

С кривой внутренней улыбочкой он ждал предсказанного личным ангелом-хранителем-синоптиком урагана. Если ураган начнется в течение трех секунд, Максик позволит себе после сеанса пару кружек пива. Если Матиевна еще подопрашивает в спокойном тоне, пиво Максик сам себе проиграет.

— Прости меня, Господи, — прошептала Дина Матиевна, обращаясь к портрету Циолковского (Максим замер… решалась судьба двух кружек пива…), и взорвалась в манере парового котла, — Да какого ж ты беса поперся в «Чай, кофе — круглосуточно»?! Да какого ж ты василиска не патрулировал побережье?! Да какого ж ты гремлина сорвал операцию, которую не в пример тебе, олуху, готовили лучшие умы ИСАЯ?! Мы вокруг этого магазина три периметра скрытого наблюдения организовали, и тут появляешься ты… Трах-бах, все насмарку! — Хозяйка кабинета неожиданно взяла тайм-аут и углубилась в чтение разложенных по столу страниц.

Храпунов стоял весь такой покаянный-покаянный и равнодушно ждал, что будет дальше. Как там у классика: «Но, Боже мой, какая скука…». Два пива он уже у себя выиграл, теперь можно помечтать, с каким удовольствием он впаяет строгий выговор Алине… потом завалится дома на диван и воткнет в дивидюшник «Шматрицу»… В три периметра скрытого наблюдения он, мягко говоря, не верил, зело врала начальница из каких-то высоких соображений.

А дальше, через пару тягучих, липких, как ополовиненная банка с медом, минут Дина Матиевна оторвалась от бумаг и вкрадчиво спросила:

— Ты еще здесь?

— Храни вас Бог, Дина Матиевна. Я жду дальнейших распоряжений! — на самом деле слушать дальнейшие распоряжения Храпунову было так же скучно, как читать книгу, написанную праведником.

— Вон отсюда!!! — привстав и опершись кулаками о стол, затрубила боевым слоном Дина Матиевна, и от ее голоса завибрировали стены, а бумажки разметало по кабинету, — Амулет и табельное оружие на стол и во-о-он отсюда-а-а!!! Я тебя отстраняю от дел впредь до особого распоряжения!

Куда делась оскоминная скука? Скуки ни в одном глазу, наоборот «все стало вокруг голубым и зеленым», очень интересно, просто драйв какой-то, просто выброс адреналина из всех крупнокалиберных желез по всем лобным долям ковровым бомбометанием…

Тут у командирши вновь зарезвился телефон, и она совершенно спокойно повторила услышанное в трубке:

— Занял третий столик от входа?.