— Я закончил, теперь можете осмотреть их сами, — сказал патологоанатом. Он имел в виду трупы жены Джейми и его детей. — Причиной смерти являются многочисленные колотые раны, — добавил он. — Сейчас трудно сказать, какая из них оказалась смертельной. Тот, кто это сделал…

— Здесь находится муж, — прервал Юренберг.

— Простите, — извинился эксперт. — Как бы то ни было, коронер позже специально введет вас в курс. Извините, — еще раз проговорил он и направился к своему голубому «шевроле».

Юренберг подошел к напарнику, беседующему с техническим экспертом из Отдела криминалистики. Тот был смуглым человеком маленького роста с ярко-голубыми глазами. Юренберг сказал ему несколько слов, напарник кивнул и вместе с экспертом пошел в дом. Юренберг вернулся к нам.

— Не возражаете, если я задам доктору Парчейзу несколько вопросов? — спросил он.

— Его ведь ни в чем не подозревают, не так ли?

— Нет, сэр, конечно же, нет. Если хотите, сэр, я могу рассказать ему о его правах, но это всего лишь обычное предварительное расследование, и в данном случае от меня этого не требуется. Хотя, если хотите, я готов…

— Нет, нет, все в порядке, — сказал я.

— Что ж, тогда вы не возражаете, сэр, если я задам ему ряд вопросов?

— Да, пожалуйста, — согласился я.

— Доктор Парчейз, я предполагаю, что не вы убили собственную жену и детей. Я прав, предполагая это?

Его речь слегка напоминала речь южанина, хотя акцент улавливался с большим трудом. Нужно было внимательно прислушаться, чтобы вдруг уловить характерный протяжный гласный звук или проглоченную на конце слова согласную. Его манера общения была приятной и дружеской, несмотря на то, что он задавал вопросы по поводу ужасающего по жестокости убийства.

— Я их не убивал, — проговорил Джейми.

— Отлично. Тогда далее я предполагаю, что вы хотите помочь нам найти того, кто их убил. Доктор Парчейз, я прав, предполагая это?

— Да.

— Вам не приходит в голову, кто мог бы совершить такое?

— Нет, — односложно ответил Джейми.

— Не было ли недавно каких-нибудь угрожающих писем или телефонных звонков?

— Нет, не было.

— Вы врач, не так ли, сэр?

— Да.

— Практикуете здесь, в Калузе?

— Да. Я работаю в Бельведерском медицинском центре.

— Не мог кто-нибудь из ваших пациентов иметь причину затаить злобу на вас или на…

— Ни о ком такого сказать не могу.

— А как насчет медсестер? Вы не ссорились с ними в последнее время?

— Нет.

— Вы хорошо им платите?

— Да.

— Кто-нибудь из них заводил в последнее время разговор о повышении зарплаты?

— Я им обеим повысил зарплату только в прошлом месяце.

— А что насчет ваших коллег?

— Я практикую в одиночку, у меня нет коллег.

— А есть у вас соперники по профессии, которые могли бы желать вреда вам или вашей семье?

— Не думаю.

— Может быть, в последнее время у вас возникали споры с семьями пациентов, которых вы лечили? Или что-нибудь вроде этого?

— Нет.

— Вы преследовали кого-нибудь за неуплату по счетам?

— Нет.

— Доктор Парчейз, а теперь я хочу задать вам сугубо личный вопрос, и мне необходимо знать ответ, потому что это важно.