А через несколько дней Виктору присвоили звание майора, и он устроил банкет на даче в Архангельском. Там она познакомилась с его родителями, которым очень понравилась. Лена выгодно отличалась от всех предыдущих увлечений Виктора. Главное, что она была своя. Ее отец был замминистра.

Через год сыграли свадьбу. Арендовали для нее весь Дом журналиста. На торжество приехал маршал Гречко, который преподнес жениху подполковничьи погоны. Семейная жизнь началась весело и беззаботно. Единственное, что смущало Лену, – постоянные попойки молодого подполковника.

Виктор окончил академию, и их отправили в Софию. Это назначение он получил из за патологического невосприятия иностранных языков. Он сразу же стал заместителем резидента, работая под крышей торгпредства. В Софии молодые немедленно окунулись в прелести полузаграничной жизни. Лена обзавелась целой кучей знакомых и время проводила неплохо, часто бывала в ресторане театра Ивана Вазова. Это было сборище местной и приезжей богемы. Через год она была уже не рада веселой заграничной жизни. Виктор начал пить мрачно и тяжело. Однажды ее вызвал представитель КГБ, веселый, элегантный генерал, и долго беседовал с ней о муже.

Она пробовала серьезно поговорить с Виктором, но он послал ее армейским матом. Этот язык он усвоил в совершенстве. А через месяц разразился скандал. Оказывается, Виктор проиграл в рулетку в международном отеле крупную сумму казенных денег. Им пришлось покинуть Болгарию в двадцать четыре часа.

Папа маршал погасил долг и пристроил сына командиром полка в Грузии. Лена не поехала с ним, осталась в Москве и подала на развод.

А через полгода ее бывшего мужа с позором разжаловали в майоры и выгнали из армии. Он ухитрился продать танковый лафет каким то грузинским дельцам, списав его как упавший в пропасть во время учений.

Больше она его не видела. Знала, что он женился на очень красивой женщине, директоре магазина, и сам пристроился командовать шашлычной в Тарасовке.

С Юрой они познакомились еще в Софии.

Ельцов понравился Лене, высокий, красивый, к тому же известный журналист, но он был человеком не ее круга.

Ее подруги и друзья с известными номенклатурными фамилиями жили в одних дачных поселках, лечились в кремлевской больнице, имели квартиры в престижных домах. Даже если родители теряли свое положение, дети все равно оставались в прежней компании. Это началось еще при Сталине, когда номенклатура решила организовать некое подобие преемственности власти.

Через три года Лена вновь встретилась с Юрой, он уже стал обозревателем «Известий», номенклатурой ЦК, получал «полкормушки», был прикреплен к Лечуправлению Кремля. Ему светила прекрасная карьера. Он вполне мог уехать собкором в хорошую страну или быстро подняться по административной лестнице. И было у него еще одно преимущество перед простым чиновником: он писал книги и делал документальные фильмы. А это придавало ему некий богемный шарм. Они поженились, но и второй ее брак кончился ничем. О ней в московских компаниях стали поговаривать как о женщине, приносящей несчастье.

С Александром Михайловичем она сошлась сразу же после ареста Юрия. Он был старше ее, занимал в обществе солидное и твердое положение, правда, никто не знал, чем он конкретно занимается. На все ее вопросы Александр Михайлович отшучивался, прикрывая свои занятия неким флером таинственности. У него был «мерседес» со служебными, весьма крутыми номерами, квартира на Суворовском бульваре, в Доме полярников. Лена знала его прямой телефон и домашний. В доме Александра Михайловича она была лишь однажды, с большой компанией. Квартира почему то напомнила ей номер в дорогой гостинице: необжитая, и все вещи казались какими то казенными.

Но это ее мало волновало. Александр Михайлович Шорин вращался в самых высоких кругах Москвы, слыл своим в среде известных писателей и художников. Проводить с ним время было весело и интересно.