Будьте добры. Идите за мной.

Удивленный, Син достал свою карточку и внимательно посмотрел на нее. Все было так же, как и на карточке компании его отца, только вместо эмблемы «Билдмора» стояла эмблема «Лорики». И должность была написана смешная: вице‑президент по специальным связям. По краям карточки шла белая полоса. Такой полосы Сину еще видеть не приходилось.

Девушка провела его в комнату, расположенную напротив станции.

– Пожалуйста, ваш карт‑бланш, – попросила она и, когда Син отдал ей карточку, вставила ее в слот. Дверь буквально улетела в потолок, и перед ними открылось небольшое помещение, которое, после того как Син сделал первый шаг, оказалось баром.

За стойками суетились два проворных бармена. В углу стояли колонки, люди непринужденно танцевали, а в потолке зажигались и гасли разноцветные квадраты.

Между дверью и стойками довольно плотно стояли столы, а одна из стен почти сплошь состояла из дверей, ведущих в маленькие уютные кабинки. Всего лишь две из них были закрыты.

Син нахмурился. Что еще за чертовщина?

За стойками, потягивая из высоких стаканов напитки, сидели молодые женщины и мужчины. Все как по команде повернулись к двери и уставились на вошедших. Провожатая Синклера сунула карточку ему в руку:

– Я ухожу, сэр, – ее улыбка стала шире, – если только вы не захотите, чтобы я осталась.

Син покачал головой. Девушка перестала улыбаться и пошла к выходу. Вдогонку Син сказал ей «спасибо» и спросил:

– Как я понимаю, та дверь в конце бара ведет "а перрон?

– Да, конечно. Ваша карточка ее откроет.

Син снова поблагодарил ее и пошел к стойке. Быстрым взглядом окинув женщин, он повернулся к бармену:

– Никогда не думал, что здесь есть такое.

Бармен понимающе улыбнулся:

– А, вы здесь впервые, понятно. Вы получили карт‑бланш, а с ним и все прочее. Что вам налить?

– Пиво – "Генри Вейнардс", если у вас есть.

Из дальнего угла бара к нему направилась хорошенькая брюнетка, напомнившая Сину некую Кристину – не очень приятные воспоминания. Он поднял руку:

– Можно просто пива.

Брюнетка остановилась и вернулась к своему столику такой походкой, что Син почти пожалел о своем решении. Бармен поставил перед ним запотевшую бутылку пива и отошел к другому краю стойки. Мак‑Нил отпил.

Пиво приятно освежило горло.

Гигантский паук вторгся в наш Феникс? Койот знал об этом баре, а я – нет. Возможно, он знает и то, о чем говорит.

* * *

Служанка на десятом этаже Главной Башни Феникса любезно проводила Сина в пятое крыло, в комнату № 42.

Он легонько постучал в дверь, а потом толкнул ее и вошел внутрь.

– Мистер Гаррет, я Синклер Мак‑Нил. Не знаю, помните ли вы…

Он осекся, увидев, что у Гаррета есть еще посетители.

Сам Хэл лежал на огромной больничной койке. Рядом висели две капельницы: одна с прозрачной, другая с розоватой жидкостью. Тонкая прозрачная трубка в носу снабжала Гаррета кислородом. Несмотря на широкий халат, было видно, что он весь замотан бинтами.

Хэл выглядел довольно бодрым, и легкий огонек в его глазах сказал Сину, что он не накачан обезболивающими до предела и вполне способен трезво соображать.

Негр медленно поднял и опустил огромную руку, не то в знак приветствия, не то в знак нежелания разговаривать.

–..Мак‑Нил… помню… твой отец вложил десять тысяч.

Син кивнул Гаррету и тому посетителю, которого он узнал, и аккуратно прикрыл за собой дверь. В углу у самой кровати стоял мужчина ростом ниже Хэла, но явно сильнее и тяжелее. Неприветливый взгляд темных глаз из‑под лохматых, нависших на лоб волос вонзился в Сина, как два железных прута, а бугры его мышц напомнили Мак‑Нилу статую неосоциалистического героя, которую он однажды видел в Тиране.