К площади подходило восемь бульваров, обычно забитых транспортом. Сегодня же все бульвары у площади Аппарат перегородил своими танками.

В 9 часов одетую в белое Хайти доставили к колонне в сопровождении отделения Батальона Смерти. Теперь она была без перчаток, и платье на плече было разорвано. Золотистые волосы ее хоть и были в беспорядке, но все же очень напоминали сияющий нимб.

Она спокойно глядела на генерала в красном мундире, который командовал отделением.

Рядом работала съемочная группа, одна из нескольких, несущих сейчас дежурство на площади. Хайти увидела поднесенный к ней микрофон.

— Джеттеро! — вдруг выкрикнула она. — Если ты меня сейчас слышишь, не являйся сюда! Они хотят убить тебя!

Генерал действовал не слишком расторопно. Наконец он закрыл ей рот мясистой дланью. По его сигналу трое из отделения принялись прогонять съемочную группу. Но Мэдисон, спрятавшись у танка на краю площади, видел, что съемка велась и другими группами. Все это в прямом показе шло на всю Конфедерацию.

Смертбатовцы взяли цепь двадцати футов длиной, с крупными звеньями. Один конец они защелкнули на левом запястье певицы и, обмотав цепь вокруг колонны, прикрепили другой ее конец к правому запястью. Потом они проверили цельность звеньев. Хайти, прикованная, стояла спиной к колонне.

Отделение отошло назад.

Мощные орудия восьми танков, перегородивших бульвары, нацелились прямо на Хайти.

Мэдисон улыбнулся. Какая сцена! Красавица, прикованная к колонне. Обширная пустая мостовая. Жуткие жерла орудий восьми окруживших площадь танков наведены на любимицу публики и угрожают ей смертью.

И тут дела пошли не совсем по сценарию. Возможно, толпы людей, которые, несмотря на дорожные запрещения, все-таки проникли на бульвары, все еще находились в тисках нереальности, считали, что этого просто не может быть; уж слишком все это выглядело чудовищным фарсом. Но когда генерал осмелился прикоснуться к Хайти, чтобы заткнуть ей рот, возникли ропот и рев возмущения.

На бульварах скопилось, должно быть, сто тысяч человек. Им противостояли всего лишь две-три тысячи солдат Аппарата, преграждавших путь.

Оцепление уже не выдерживало напора.

Раздались выстрелы «аппаратных» стенганов.

Из толпы в солдат полетели разные предметы.

"Аппаратные" войска атаковали!

Полиция заметно отсутствовала. Аппарат мало разбирался в том, как контролировать толпу.

Минут двадцать длилась рукопашная схватка.

На трех бульварах толпе удалось прорвать кордоны. Танкам со стороны площади пришлось развернуть башни и стрелять.

Бульвары наполнились убитыми и ранеными — как гражданскими, так и военными.

В действие вступили два вспомогательных полка Аппарата, начав избиение толпы на улицах, в дальних от площади концах.

Только в десять двадцать был восстановлен относительный порядок. Он казался очень хрупким, ибо со всего города стекались люди, и потребовалось введение еще трех полков, чтобы удерживать кордоны в миле от центра площади во всех направлениях.

Мэдисон следил за большими часами на башне в тысяче ярдов от него. Он полагал, что Хеллер будет ждать до последней минуты. По крайней мере, он на это надеялся. Мэдисон вовсе не рассчитывал, что Хеллер сдастся. Это нарушило бы его планы.

Свободного пространства площади в радиусе ста ярдов от колонны, к которой приковали Хайти, вполне хватило бы для человека, подобного Хеллеру, чтобы высадиться вместе с отрядом.

Мэдисон не беспокоился о собственной безопасности, ибо не думал, что Хеллер воспользуется артиллерией — это поставило бы жизнь Хайти под угрозу. Его заботило другое: он хотел сам попасть в объективы кинокамер — поэтому оделся в серую форму офицера нестроевой службы и, изменив черты лица гримом, скрыл глаза за солнцезащитными очками.