Мэйдлин Брент. Зловещий брак
1
Через полгода после моего восемнадцатого дня рождения я узнала, что должна выйти замуж за Оливера Фойя. Я бы сочла это известие неуместной шуткой, если бы не знала, что тетя Мод и дядя Генри никогда не шутят. Поэтому главным моим ощущением тогда было удивление. Если бы я смогла бросить хотя бы беглый взгляд на свое будущее, мои ощущения были бы иными. Мы завтракали. Французские окна были широко распахнуты, чтобы пустить в зал освежающий ветерок, потому что в девять часов утра уже стояла жара – и это несмотря на то, что наша плантация находилась далеко от равнинного побережья, в горах, на высоте нескольких сот метров над уровнем моря, над портом Очо Риос. Тетя Мод сидела в конце большого стола красного дерева. Ее внушительная талия была зажата между подлокотниками кресла. Дядя Генри сидел по другую сторону стола: длинное загорелое лицо на длинной же тонкой шее; черные волосы, смазанные макассаровым маслом. На столе лежала сложенная утренняя газета, «Ямайка Глинер». Передовица рассказывала о празднованиях в Лондоне Бриллиантового Юбилея: шел шестидесятый год правления королевы Виктории. Мне была видна лишь часть заголовка, и я пыталась догадаться, что же осталось в его другой части, когда услышала слова тети Мод: через шесть недель я стану женой Оливера Фойя. Все иные мысли сразу исчезли у меня из головы. Я удивленно посмотрела на дядю и тетю. Ни один из них не взглянул мне в глаза. Оба сосредоточенно жевали завтрак, глядя в пространство перед собой. В гнетущей тишине можно было расслышать скрип зелени на искусственных зубах дядюшки Генри, и мне показалось, что в ритм этому звуку дрожит тяжелый двойной подбородок тети. – Шесть недель? – переспросила я. – Да, дорогая Эмма. Так решили твой дядя и мистер Фой. Остается достаточно времени, чтобы объявить о бракосочетании. – Но мистер Фой не делал мне предложения, тетя, – сказала я. – Он не ухаживал за мной, не заезжал, чтобы поговорить… ничего такого. – Да, милая. Он заручился согласием дяди Генри и приедет сегодня, чтобы сделать официальное предложение. – Но я же едва знаю его. – Я взглянула на дядю, но он, все так же продолжая жевать, прикрыл глаза, что означало: я не собираюсь обсуждать этот вопрос. – Эмма, ты все время создаешь лишние трудности, – ответила тетя Мод. – Мистер Фой – один из самых завидных холостяков на острове. Его кофейные плантации каждый год приносят богатые урожаи, а его поместье Диаболо Холл – самый прекрасный дом из всех, которые существуют в графстве Святой Анны. Все сказанное тетей было совершенной правдой. Состояние и поместья Фойя были огромны. Дом стоял у северного подножья горы Диаболо; его обслуживали двадцать слуг. Я побывала там несколько месяцев тому назад, я там побывала, когда еще не ушедший в мир иной старик сэр Энтони Фой устраивал свой последний вечер на пленэре. Меня поразили и дом, и его окружение: все было полно совершенства, но пусто и бездушно – возможно, оттого, что в доме не было хозяйки. Леди Фой умерла десять лет тому назад, и с тех пор в этой семье не было ни одной женщины. Помню, что старый сэр Энтони мне понравился, но впечатление от его сына Оливера было смутное и неясное. Мы с ним немного поговорили на вечере в саду, затем еще несколько раз встречались по разным поводам; в церкви, на бегах в Кингстоне, на играх в крикет и соревнованиях по теннису; но теперь, вспоминая об этом, я понимала, что Оливер Фой едва ли произвел на меня какое либо впечатление. Это было тем более удивительно, что он был красивым мужчиной: светловолосым, с ясными голубыми глазами и правильными чертами лица. Мне было известно, что ему тридцать шесть лет: его день рождения отмечался на той самой вечеринке в саду. Значит, он вдвое старше меня. |
