— Пожалуйста, — простонал он. Я не видел слез парня, дождь смывал их слишком быстро. Но я был уверен, что он плачет. — Мистер Бонпансьеро, прошу вас…

Роберто пошел к нам, разматывая трос, другой конец которого был привязан к фаркопу машины.

— Слишком поздно, — пожал я плечами и наклеил скотч на место.

Парень яростно замычал, задергал ногами, как мог, отбиваясь от моего подручного, который попытался намотать трос на его лодыжки.

— Накинь петлю ему на шею, что мне тебя учить что ли? — поморщившись, сказал я.

Не из милосердия. Мы должны быть уверены, что ублюдок умрет и не сможет никому рассказать, что именно произошло. За него должно говорить только его изуродованное тело.

Роб исполнил мой приказ: сноровисто связал петлю и накинул ее на шею парню. Подергал, проверил, что держится крепко, посмотрел на меня.

— Вы знаете, что делать, — сказал я, прислонившись к стене. — Встретимся завтра, обсудим дела.

— Да, мистер Бонпансьеро, — учтиво кивнул он и двинулся к машине.

Тони уже уселся на водительское сиденье. Я даже позавидовал парню, ведь он сейчас сидит в относительно теплом салоне, и слушает, как дождь барабанит по крыше автомобиля. Впрочем, дождь сейчас — это даже хорошо.

Если все пройдет нормально, то дождь смоет все следы крови на асфальте, а труп парня, сильно пострадавший от трения с дорогой найдут где-нибудь на окраине соседнего квартала. Машину, как обычно, отгонят на разборку к неграм, и полиции не останется никаких следов. А те, кому адресован намек, все поймут.

А если нет, то разберемся и с ними.

Глава 1

Я встал с кровати, привычно стряхивая с себя оцепенение, которое каждый чувствует первые пару минут после погружения в виртуал. Все-таки даже современной навороченной аппаратуре тяжело обмануть тело, которое понимает, что лежит в капсуле в полной неподвижности. Но я не жаловался — в последнее время мне это давалось гораздо проще, чем обычно.

Потянулся и двинулся на кухню, оборудованную по последнему слову техники пятидесятых годов: большой пузатый холодильник с хромированной ручкой, духовой шкаф и плита, которыми я все равно никогда не воспользуюсь, кофеварка. И дорогой кухонный гарнитур — весь ярко-красного цвета. Почему такого? Да захотелось.

Подставил чашку под сопло кофеварки, утопил кнопку и вернулся обратно в комнату. По квартире тут же стал разноситься запах свежего кофе. Я отдернул занавеску и выглянул на улицу, поморщившись от ударившего в лицо яркого калифорнийского солнца. Похоже, шторм закончился, даже лужи уже успели высохнуть, а все люди одеты по-летнему — в рубашки с брюками и легкие платья.

Обвел взглядом комнату, усмехнулся, увидев висевший на кровати лифчик. Похоже, что вчерашняя девчонка забыла. Впрочем, ничего страшного, у меня их собралась уже целая коллекция. Надо же как-то расслабляться после повседневных трудов, отнюдь не праведных, верно?

Все-таки квартирка у меня ничего себе, да и с ремонтом повезло. И район хороший, север Маленькой Италии, подальше от трущоб, поближе к своим. И Джо тоже здесь по соседству устроился.

Хороший район. Мой. Вернее, нарезанный мне щедрой рукой дона Гвидичи. Место, с которого я должен кормиться и которым я должен управлять. Каждый из НПС, прогуливающихся сейчас на улице знает мое имя, и никто не может сказать ничего плохого. По крайней мере, я на это надеюсь.

В общем, я переехал из халупы, которую снимал, в это вполне достойное респектабельного гражданина жилище.