|
Старший напарник выглядел неприлично трезвым, даже нос его потерял обычный синеватый оттенок. Посетители проводили парочку внимательными взглядами. Как только двери за ними закрылись, в зале поднялся шум, и почти сразу еще двое сталкеров, никому неизвестных новичков, поспешно покинули бар. - Конкуренция, - криво усмехнулся Заточка, поднимаясь и перекидывая через голову ремень автомата. - Так что ты бы поторопился с решением, Мировой. Сообщи, если надумаешь. И тут же из-за соседнего столика поднялся пожилой сталкер, стал пробираться к выходу. - Куда рванул, Одноглазый? - окликнули его. - Ты ж пиво не допил! - Пойду гляну, не стащат ли эти двое алкашей мой мотоцикл, - отозвался сталкер, махнув рукой приятелям. - Ща вернусь. - Да кто его тронет, дурень жадный? - крикнули ему в спину. - А ты заткнись! - сердито ответил Одноглазый, берясь за ручку. - Э, стой, ты ж пешком сегодня! - спохватились за столиком, но за пожилым сталкером уже закрылась дверь. Зона гудела. Молва шла от Кордона до Армейских складов, отражалась эхом, слухи волнами прокатывались по территории отчуждения, круговой рябью расходились вокруг тайных схронов, сталкерских лагерей, баз группировок, баров за Периметром и внутри него. Сталкеры шумели, спорили, ругались, обсуждая новость. Поначалу о ней говорили как о чем-то непроверенном, смутном, но вскоре она подтвердилась. Нет, не вранье, убеждались даже самые отъявленные скептики, - правда, пусть и невероятная. И весть катилась по Зоне, подхватываемая все новыми голосами, теперь ее знали все. Зона гремела: Слон назначил награду. Сто тысяч за голову Змееныша. Даже те, кто когда-то восхищался Змеенышем, потихоньку начищали оружие, а большинство собирались не таясь, стараясь успеть первыми. Сто тысяч - огромные деньги. В лагере неподалеку от Янтаря горел уютный костерок, вокруг сидели сталкеры. Ночь была безлунная и тихая, листва еле слышно шуршала на слабом ветерке. Под деревом стояли две палатки, полог одной закрыт - там спали. На растяжках сушились носки. Возле огня из земли торчали две палки, на них надеты ботинки, от которых поднимался легкий парок. Красавчик чистил свой ТТ, Пятка в неровном свете костра штопал куртку. Оба внимательно слушали Ивана Васильевича. Сцепив длинные пальцы, тот рассказывал: - Девушек-испытуемых, находящихся внутри сканера, попросили оценить привлекательность женских лиц по шкале от одного до восьми баллов. Как только испытуемая выставляла опенку, ей предъявляли мнение «среднестатистической европейской женщины» о том же самом лице, которое могло совпадать или отличаться от только что сделанной оценки. Оценив двести фотографий, испытуемые удалялись на перерыв. И после этого их неожиданно просили оценить привлекательность лиц повторно. Так вот: почти все испытуемые изменили свое мнение в направлении сближения с мнением большинства - этой самой «среднеевропейской» оценкой. Понимаете? Эксперимент доказывает, что человеческий мозг считает отличие от большинства ошибкой. Конформизм, то есть пассивное принятие господствующего мнения, незаметное для нас самих приспособленчество, заложены в нас природой. - Иван Васильевич благодушно поглядел на молодежь. - Да разве можно, Иван Васильич, сложный социальный механизм приборами, сканерами измерять? - возразил Пятка. |
