– Если так выглядит общий зал учителей, то жду не дождусь, когда мы увидим королевский уровень.

– Его мы осмотрим позже. – Нефрита перешагнула через край лестницы и спрыгнула на пол. – Нам нужно найти все подходы к этому залу и убедиться, что мы сможем выставить охрану на ночь. – Она повернулась к Крестцу. – А еще снаружи должны быть другие входы и место, куда можно опустить корабли и разгрузить их.

– Мы все найдем, – сказал он ей и, повернувшись к ближайшему проему, сделал резкий жест рукой. Остальные охотники рассредоточились, и Цветика поспешила за ними, чтобы зажечь ракушки. Лун и Нефрита тоже последовали за охотниками, но они не торопились, а задерживались по пути, чтобы оглядеться. Другие проемы вели в многоуровневый лабиринт связанных между собой комнат, небольших лестничных клеток, уходивших наверх, и балконов, выступавших в колодцы. Большая часть этажа утопала во мраке, и без журчания воды здесь было слишком тихо и жутко. Лун попытался унять свою тревогу и вместе с Нефритой пошел по пустым помещениям.

В одной из первых комнат они обнаружили нечто, свисавшее с потолка, – огромное и деревянное, похожее на половинку скорлупы от ореха, но шириной почти в десять шагов. Оно слегка качнулось, когда Нефрита его толкнула.

– Это кровать, – удивленно сказала она. – Утес прав – думаю, они ее такой вырастили. Или сделали так, чтобы древо ее отрастило.

Лун потрогал толстый канат, поддерживавший один край кровати, и понял, что это вовсе не канат, а крепкая лиана. Она органично, безо всяких узлов, переходила в дерево. Кровати корзины в старой колонии явно были попыткой повторить эти.

Бродя по уровню, они обнаружили больше кроватей, которые свешивались с потолка или выступали из стен. Также в гладкие деревянные полы были встроены неглубокие металлические чаши. Цветика поскребла одну и сказала, что они, скорее всего, предназначались для камней, которые наставники зачаровывали, чтобы давать тепло. Наставница прибавила:

– Надеюсь, это означает, что где то внизу есть кузня.

– А наковальни мы привезли? – спросил Лун, вспомнив, что в старой колонии об этом немало беспокоились.

– Я улетела с Утесом прежде, чем они это решили, – сказала Цветика, рассеянно глядя по сторонам. – Ниран думал, что они провалятся прямо сквозь корпус корабля, и, возможно, он был прав.

Лун продолжал находить различные сломанные и брошенные вещи, которые рассказывали о той жизни, которая здесь раньше велась. Рассыпанные в пыли бусины, каждая в форме крошечного цветка; изогнутая деревянная расческа, у которой не хватало нескольких зубчиков; обрывок выцветшей ткани, зацепившийся за резьбу; миска, покрытая белой глазурью, отставленная в сторону и забытая.

Наконец один из охотников подозвал Нефриту, чтобы она посмотрела на второй вход на нижнем уровне. Дверной проем был большим и круглым и закрывался тяжелой деревянной сдвижной панелью, которая запиралась на засовы. Попыхтев над ними, потянув и потолкав, они смогли сдвинуть панель и обнаружили, что дверной проем выходил на широкую ветку шириной почти в сорок шагов, которая практически лежала на одной из старых садовых платформ. Арборы решили, что это хорошее место, чтобы пришвартовать два корабля, поскольку разгружать их здесь будет проще.

Лун вышел за ними из проема под дождь и пересек большую грязную площадку. Она была твердой, как земля, почти не дрожала на ветру, и ее покрывали ползучие лианы – видимо, единственные выжившие растения из тех, которые здесь когда то сажали. Лун наблюдал за тем, как Ниран и Почка, осторожно маневрируя и часто выкрикивая указания, подвели оба корабля ближе к гигантскому стволу. По приказу Нирана арборы поспешили сбросить на толстую ветку канаты с носа и кормы обоих кораблей.

Когда арборы закончили пришвартовывать корабли, Жемчужина и несколько окрыленных вылетели из верхнего дупла и по спирали спустились к ним.