– Я все-таки продолжаю настаивать, что в нашей стране не будут убивать людей в их постелях, к какой бы религии они ни принадлежали.

– А разве якобитов Макдональдсов из Гленкоу не прикончили солдаты короля Вильгельма в Шотландии, причем самым хладнокровным образом? Насколько я помню, это произошло всего пять лет назад.

– Они были шотландцами, – ответил я, словно это объясняло, почему такое ужасное событие вообще могло иметь место.– Шотландцы-жертвы и шотландцы-солдаты. Чего еще ждать от шотландцев? Лондонцы гораздо терпимее. Никто не назовет их варварами.

– Но если лондонцев спровоцировать, – возразил Ньютон, – что будет тогда? Вы еще слишком молоды, чтобы помнить Великий лондонский пожар, в котором обвинили католика по имени Пейдлоу. Его повесили, хотя любому школьнику известно, что пожар начался случайно из-за оплошности пекаря на Пэддинг-лейн. То же самое произошло и во время пожара в Саутуорке, когда вину за случившееся приписали иезуиту по имени Гроув. Действительно, пожар в Саутуорке спланировали католики, в качестве прелюдии перед резней лондонских протестантов. А во время революции, разве король Джеймс, пытаясь сохранить корону, не рассчитывал, что лондонцев будут убивать ирландские солдаты? Нет, Эллис. Лондонцы подобны людям, живущим в других крупных городах: они легковерны и безумны. Я бы предпочел довериться псу, из пасти которого идет пена, чем рассчитывать на разумное поведение лондонской толпы. Любой, кто побывал на казни в Тайберне, не сможет сохранить высокое мнение о поведении черни.

– Я согласен, сэр: если толпу спровоцировать, она становится неуправляемой. Но я не могу себе представить, что англичане пойдут за французскими гугенотами. Как им удастся спровоцировать толпу?

– Это совсем нетрудно, – сказал Ньютон.– Но мы должны узнать больше, и как можно быстрее, поскольку на расшифровку посланий потрачено слишком много времени.

– И все равно мне трудно в это поверить, – признался я.

– Тогда прочитайте послание, которое мы нашли на теле майора Морнея.

«Сержанту Роэну.

Если меня убьют на этой дуэли, которой я не хотел, прошу только об одном: пусть мой убийца, Кристофер Эллис, будет заколот вместе с остальными: никто не обратит внимания на одну лишнюю жертву среди множества других. Люди решат, что он был тайным католиком. И я исполню свой долг как протестант.

Помни сэра Эдмунда Берри Годфри. Помни святого Варфоломея.

Майор Чарльз Морней».

– Теперь у вас больше не осталось сомнений? – спросил Ньютон.

– Да, – услышал я собственный голос.– Подумать только, я его жалел.

Ньютон молча кивнул.

– Но посланий, как мне кажется, было четыре? А что в том, которое мы нашли у несчастного мистера Твист л тона? Вы его расшифровали?

Ньютон без слов протянул листок с текстом послания. Я с растущей тревогой прочитал:

«Помни сэра Эдмунда Берри Годфри.

Мистер Твистлтон!

В этом великом религиозном предприятии, благословенном Богом, вы должны помочь сержанту Роэну составить план убийства доктора Исаака Ньютона, смотрителя Монетного двора. Вся вина должна лечь на старого гравера Ретье, многие считают его католиком, и на ювелира Джонатана Амброуза, тайного католика, который хорошо известен, что давно ненавидит Ньютона. Когда король Вильгельм возвратится с войны во Фландрии, убийство Ньютона поможет поднять волну возмущения против всех католиков – точно так же, как в свое время смерть Эдмунда Берри Годфри. Поэтому вам необходимо тщательно изучить привычки Ньютона и сообщить мне письмом, как вы собираетесь довести это дело до конца, а время мы выберем позже.