– Хорошо. Она встала?

– Еще не выходила, – поджала губы Вика.

Ада Романовна помрачнела. Наступила вязкая тишина.

– Я накрыла в гостиной, как вы сказали, – напомнила о себе Вика.

– Скажи ей, что мы завтракаем вместе, – распорядилась Ада Романовна. – Во сколько она вернулась вчера?

– Около трех ночи, – с гримаской неодобрения ответила Вика.

– А когда ушла?

– В восемь вечера принесли пакет, Света открыла, и она выскочила.

– Пакет?

– Андрей передал документы.

Ада Романовна ощутила приступ привычного бешенства, как было всегда при упоминании «невенчанной» невестки, глубоко вздохнула и задержала дыхание, чтобы восстановить духовное равновесие. Ей пришло в голову, что она сделала глупость… Тина! Дрянная, необразованная, ленивая девчонка! Девчонка… Если бы! Взрослая молодая женщина, и ничего тут уже не поделаешь, воспитывать поздно. Дурацкая идея, а ведь умные люди предупреждали. Но она привыкла поступать по-своему, ну и получила… Огребла по полной, как говорит Андрей. Стареет, видимо, хватка ослабла. Старая немощная волчица… Стала промахиваться. Как тот волк, Андрей повторяет, который промахнулся. Из детской книжки. Не о ней говорит, а вообще. Андрей не показывает вида, приходит посоветоваться, подсовывает идеи и решения… Глупый мальчик! Она прекрасно видит, как он старается удержать ее на плаву. Не дай бог, когда жалеют… Нет! Рано списывать со счетов железную леди! Хватка все еще есть, просто нужно решать головой и десять раз подумать, а не идти на поводу у дурацкой сентиментальности и чувства вины. Вот-вот, не нужно вмешивать чувства. Тина… Тут были одни чувства, а не голова. И решение соответствующее – дурацкое. И Вика намекала… Ну, Вика вроде мебели, говорит много, да не все по делу. Общего языка она с Тиной так и не нашла, и какой смысл продолжать… Одному Богу известно. Уж очень они разные, она – ломовая лошадь, Тина – типичный трутень, причем с амбициями. Фотомодель, прости господи. Пора кончать эту затею, но ни сил, ни желания что-то решать нет. Ада Романовна не узнавала себя, бизнес потерял для нее всякую привлекательность, и заправляет хозяйством теперь Андрей Богданов, которого она десять лет назад рассмотрела на скромной должности водителя рыбного фургона. И Коля его одобрял и помогал, как мог. Рассмотрела, приблизила, выпестовала и выучила; доверяла ему как самой себе. Иногда она думала, что Андрей ей ближе родного сына. Сын… Она привычно вздыхала. И теперь она только делает вид, что все еще в седле, а Андрей, добрая душа, подыгрывает…

Скрипнула дверь, и в щель протиснулась Люка – роскошная персидская кошка с длинной серой шерсткой и голубыми глазами. Она неторопливо подошла к кровати Ады Романовны и едва слышно мяукнула, широко разинув розовую пасть. Когда-то она была потешным котенком, смешно прыгала, пытаясь поймать «солнечный зайчик» – луч маленького фонарика, и Ада Романовна смеялась. Они все смеялись. Люку подарил ей покойный муж Коля…

– Доброе утро, Тина.

– Доброе утро, – отозвалась молодая женщина. То, что она не обратилась к Аде Романовне по имени, та расценила как дерзость.