Собираясь на прогулку, Катерина вдруг подумала о том, как резко отличается их жизнь от жизни обычных людей. Ее сыну было уже четыре с половиной года, а он ни разу не был в зоопарке. Семье посла все подавалось на блюдечке, и они редко искали развлечений вне дома. Возможно, именно отсутствие путешествий и переживаний лишило Дэмьена способности веселиться. Но сегодня глаза у него были веселые, и, когда он сел рядом с ней в машину, Катерина почувствовала, что наконец-то сделала правильный выбор. Он даже заговорил с ней: пытался произнести слово «гиппопотам» и, когда оно получилось правильно, рассмеялся. Этой мелочи было достаточно, чтобы Катерина почувствовала себя счастливой. По дороге в город она без умолку болтала, и Дэмьен внимательно слушал ее… Тигры похожи на больших котов, а гориллы – это просто большие мартышки, белки – все равно что мыши, а лошади – как ослики. Ребенок был восхищен, старался все запомнить, и Катерина даже придумала что-то вроде стихотворения, повторяя его по дороге. «Тигры – будто бы коты, а лошадки – как ослы. Белки – словно мышки, гориллы – как мартышки». Она быстро повторила его, и Дэмьен рассмеялся, потом она пересказала его еще быстрей, и он рассмеялся громче. Они хохотали всю дорогу до зоопарка.

В тот зимний воскресный день в Лондоне было солнечно, и зоопарк был заполнен посетителями до отказа. Звери тоже наслаждались солнцем, их голоса были слышны повсюду, даже у входных ворот, где Катерина взяла напрокат прогулочную коляску для Дэмьена.

Они остановились около лебедей и наблюдали, как ребятишки кормят этих красивых птиц. Катерина с Дэмьеном подошли поближе, но в эту минуту лебеди вдруг прекратили есть и, величественно развернувшись, медленно отплыли к середине пруда. Там они остановились и с царской надменностью смотрели на ребятишек, кидающих им хлеб и зовущих вернуться. Но лебеди не трогались с места. Когда Катерина с Дэмьеном отошли, лебеди снова подплыли к детям.

Подходило время обеда, и людей становилось все больше. Катерина пыталась отыскать клетку, у которой стояло бы поменьше зрителей. Справа висел плакат «Луговые собаки», и они направились туда. По пути она рассказала Дэмьену все, что знала о луговых собачках. Подойдя к вольеру, Катерина увидела, что и здесь народу не меньше.

Неожиданно животные попрятались в свои норы, а толпа разочарованно зашумела и начала расходиться. Когда Дэмьен вытянул шею, чтобы посмотреть на собак, он увидел только кучи грязи и разочарованно взглянул на мать.

– Наверное, они тоже пошли обедать, – сказала Катерина, пожимая плечами.

Они пошли дальше, купили сосиски и булочки и съели их на скамейке.

– Мы пойдем смотреть обезьян, – сказала Катерина. – Ты хочешь посмотреть на обезьян?

Путь до вольера с обезьянами сопровождали таблички с названиями животных, и они подошли к длинному ряду клеток. Глаза у Дэмьена засветились от нетерпения, когда он увидел первое животное. Это был медведь, уныло передвигающийся взад-вперед по клетке, равнодушный к галдящей толпе. Но стоило Катерине с Дэмьеном подойти поближе, медведь встрепенулся. Он остановился, посмотрел на них и сразу же удалился в свое логово. В соседней клетке сидела большая дикая кошка; она застыла, не сводя с них своих желтых глаз. Дальше жил бабуин, который неожиданно оскалился, выделив их из толпы проходящих мимо людей. Катерина ощутила действие, которое они производили на зверей, и, проходя мимо клеток, внимательно наблюдала за животными. Они не сводили глаз с Дэмьена. Он тоже почувствовал это.

– Наверное, ты им кажешься вкусным, – улыбнулась Катерина. – По-моему, это верно.

Она подтолкнула коляску на соседнюю дорожку. Из павильона доносились крики, веселый смех, и Катерина поняла, что впереди вольер с обезьянами.