– Располагайся, чувствуй себя как дома. – Амарто обвел широким жестом со вкусом обставленную гостиную, выдержанную в светло-оливковых тонах.

– Цвет тоже работает на фирму? – шутливо поинтересовалась Элизабет, кивнув в сторону длинных занавесей оливкового цвета.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно вскинул брови Амарто.

– Скрытую рекламу продукта, чье масло вы экспортируете за рубеж, – с улыбкой ответила Элизабет.

Амарто весело рассмеялся.

– Тонко подмечено… – сквозь смех проговорил он. – А мне даже и в голову не приходила подобная ассоциация, как, кстати, и моим друзьям, бывавшим здесь не один раз…

– Видимо, оливковые плоды стали для вас уже чем-то большим, чем источник дохода, – заметила Элизабет, усаживаясь на один из полукруглых диванов, стоявших у окна.

– Видимо, так… – согласился Амарто, включая большой плазменный телевизор, чей экран висел на стене, прямо напротив Элизабет. – Поищи что-нибудь развлекательное, пока я соберу документы. – Он положил пульт рядом с ней и поднялся на второй этаж.

Элизабет переключила несколько каналов и, не увидев ничего интересного, прошлась по комнате, с удивлением отмечая идеальную чистоту. Она провела пальцем по прозрачной столешнице небольшого журнального столика, ножка которого была выполнена в форме бутона тюльпана, и, вопреки ожиданиям, не обнаружила ни пылинки.

– А кто здесь наводит порядок? – спросила она, увидев спускающегося по лестнице Амарто.

Он спрыгнул с последней ступени и раскинул руки в стороны.

– Я сам, собственной персоной, – хвастливым тоном ответил он.

Элизабет широко раскрыла глаза.

– Не может быть… – с сомнением проговорила она. – Ты занимаешься уборкой?!

– А что, в этом есть что-то предосудительное? – с улыбкой поинтересовался Амарто.

– Нет, конечно. Но… как ты справляешься?

– Думаю, неплохо, если порядок в моем доме привлек твое внимание, – шутливо заметил Амарто, положив папку с документами на стол. – И сейчас я попробую доказать тебе свою состоятельность, как развитого домохозяина, еще одним умением… Умением мастерски готовить крепкий кофе.

Элизабет выразительно постучала по циферблату своих наручных часиков.

– А как же переговоры с господином Лекером? Или ты снова забыл о них?

Губы Амарто тронула легкая полуулыбка.

– Нет, я помню. И помню не только о них… – Он провел ладонью по волне ее струящихся до плеч волос и, медленно склонившись к ней, тихо прошептал на ухо: – Я помню еще об одном мгновении… о солнечном рисунке на твоем горячем теле, об отпечатавшихся на нем узорах папоротника… – Его голос с каждым словом становился все тише…

Амарто прижался губами к мочке ее уха, и Элизабет, порывисто вздрогнув от его прикосновения, медленно закрыла глаза.

– Амарто, не сейчас… – прошептала она в ответ. – Не здесь.

– А еще я помню запах твоих духов, – вновь продолжил Амарто. – Твой запах… И я чувствую его в эту секунду… вот тут…

Элизабет почувствовала, как губы Амарто плавно переместились на ее шею и заскользили вниз, словно капли обжигающей влаги.

– И этот запах такой густой, такой пряный, такой притягивающий и околдовывающий, – шептал Амарто, перемежая слова поцелуями, которые теперь медленно поднимались к ее губам.