– Это правда, – вставила Тамара. – Потому что его главный закадычный друг – это Хэвок.

– Нет, нет, нет, нет, нет! – с неприкрытым ужасом воскликнул Джаспер. – Вы же не серьёзно! Я его соперник! Мы с Коллом всегда будем идти ноздря в ноздрю, нога в ногу в борьбе и в любви! И я побеждаю так же часто, как проигрываю! Я его соперник!

– Как скажешь, – бросила Гвенда.

Колл, несмотря на своё настроение, просоединился ко всем, не сдерживая улыбки.

Гвенда посмотрела на часы.

– Нам пора на встречу с мастером Руфусом, – с облегчением объявила она. – Что к лучшему, потому что это скучно. Поверить не могу, что мы здесь из-за слов какой-то ящерицы.

– Уоррен в прошлом оказывался прав, – заметил Колл, но он не был уверен, кого больше защищает: ящера или себя. – Мы заберём эти книги к нам в комнату и будем их изучать, пока что-нибудь не найдём.

– Как скажешь, – сказала Гвенда и цокнула языком, обращаясь к Джасперу. Тот в шоке на неё уставился. – Пошли. Часы тикают.

– Я тебе не собака, – возмутился Джаспер, следуя за ней к выходу. – Ты не можешь на меня цокать!

– Цок, – весело отозвалась Гвенда. – Цок, цок.

Протесты Джаспера затихли вдали. Покачав головой, Тамара разделила книги на две стопки, для себя и Колла.

– Может, у нас паранойя, – сказала она, когда они вышли из библиотеки. – Может, Уоррен на самом деле ничего такого не имел в виду.

– После всего, что мы пережили, любой бы заработал паранойю, – возразил Колл.

Он надеялся, что Аарон вернётся и подскажет ему правильные слова для Тамары, которая выглядела усталой и встревоженной, но Аарон упрямо отсутствовал.

Тамара повесила голову.

– Да, наверное.

О чём она думала? Коллу хотелось биться головой об стену от бессилия. Тем временем они успели дойти до своих комнат, и Тамара впустила их внутрь с помощью браслета. Они уронили книги на стол. Колл собрался предложить сходить в Галерею перекусить, но Тамара взяла в руки «Душу и пустоту» и перевернула книгу задней стороной обложки.

– «Противоположностью хаоса, – прочла она тихим голосом, – является человеческая душа». – Тамара гулко сглотнула. – Колл, я… Мне так жаль. Не потому, что я сказала тебе не воскрешать Аарона, а потому, что не попыталась лучше понять, почему ты считал необходимым это сделать. Все твердили тебе, что ты ответственен за его смерть. Все относились к тебе так, будто это твоя вина. Ты, должно быть, думал, что единственный способ всё исправить – это вернуть его.

Колл понимал, что честность тут едва ли поможет. Но он не знал, как иначе поступить, что ещё сказать.

– Я не хотел воскрешать Аарона, просто чтобы мне стало легче, – сказал он. – В смысле, да, я чувствовал себя виноватым. Но мне всё равно было страшно это делать. Я всегда боюсь, что что-то может пойти не так, поэтому я постоянно за собой слежу, проверяю, чтобы быть уверенным, что я не стану совсем злым. Но Аарон был моим другом, и он верил в меня, и я не хотел его смерти. Вот и всё.

Глаза Тамары заблестели будто от навернувшихся слез.

– А я взяла и бросила тебя. Ты наверняка подумал, что я совсем в тебя не верю. Я знала, что поступила неправильно, стоило мне вернуться в Магистериум. Я думала, что маги спасут нас всех, что Ассамблея поможет, ведь они взрослые, а мы всего лишь дети, но они просто люди со своими недостатками. Они не могут исправить всё на свете.