— Senores caballeros, — сказал генерал, — прошу вас извинить меня за то, что я покину вас на несколько минут, но вы сами видите, что я дал слово дону Луи и должен сдержать его.

Гости ответили молчаливым поклоном на эту довольно-таки пышную тираду.

Донья Анжела в это время незаметно подозвала к себе дона Корнелио и, пользуясь свободой мексиканских нравов, начала разговаривать с ним вполголоса.

— Идите, отец, — сказала она, с кроткой улыбкой обращаясь к генералу, — но не держите долго сеньора дона Луи. Я убеждена, что все дамы горят нетерпением поближе познакомиться с ним.

— Успокойтесь, сеньориты, мы вернемся через десять минут, нам с графом не о чем долго говорить.

«Дай Бог, чтобы это было так, — подумал про себя Луи, — мне кажется, что как раз наоборот».

Генерал взял под руку графа и повел его к себе в кабинет. Остановившись перед одной из дверей и любезно кланяясь, он сказал:

— Прошу пожаловать, senor caballero.

Граф вошел первым, генерал последовал за ним и притворил за собой дверь.

— Я жду, senor conde, — проговорил наконец генерал, — соблаговолите сказать мне, что вам угодно?

— Я не знаю, говорить ли мне, генерал, — отвечал дон Луи.

— Вы не знаете? Но почему же, позвольте вас спросить, граф?

— Да потому, что при этом я должен буду затронуть такие вопросы, что мне даже страшно приступать к ним.

Генерал не понял истинного смысла слов графа, поэтому не мог оценить поступок дона Луи, колебавшегося, стоит ли начинать этот щекотливый разговор.

— Вы можете говорить со мной совершенно откровенно, — возразил он, — здесь никто не услышит нас. Я принял все необходимые меры для того, чтобы все, что бы ни говорилось в этом кабинете, оставалось в его стенах. Поэтому еще раз повторяю вам, что здесь вам стесняться нечего и вы можете говорить вполне откровенно.

— Хорошо, пусть будет по-вашему, раз вы сами этого желаете, — отвечал граф, — впрочем, так будет, пожалуй, лучше всего. Я, по крайней мере, буду знать, чего мне бояться и на что можно будет надеяться.

— Вы можете вполне рассчитывать на меня, — заметил вкрадчиво генерал, — я не желаю вам зла, напротив, хочу быть полезным, хочу иметь случай оказать вам услугу и, чтобы доказать на деле, что говорю правду, объявляю, что ваша судьба всецело зависит только от вас одного и успех или гибель вашего предприятия находится в ваших собственных руках.

— Если это на самом деле так, генерал, то разговор наш действительно не затянется. Но сперва позвольте изложить вам причины, заставившие меня просить у вас аудиенции, чтобы ясно осветить мое положение.

— Говорите.

— Во-первых, позвольте мне обратиться к вам со следующим вопросом: известны ли вам подробные условия моего договора с мексиканским правительством?

— Я все отлично знаю, граф, потому что у меня есть копия с этого договора.

Дон Луи вздрогнул от удивления.

— Это нисколько не должно удивлять вас, — продолжал генерал, — вспомните о том, что произошло в Мехико… Вспомните, каким образом удалось вам устранить массу всевозможных препятствий при представлении договора на утверждение президенту республики. Вам оказало тогда помощь одно влиятельное лицо, имя которого осталось для вас тайной.

— Да, вы правы, генерал.

— Этим человеком — теперь я могу сказать вам это — был я.

— Вы, генерал?

— Да, я. Затем вспомните, что, когда все было окончено, я первый записался в число ваших акционеров и сделал денежный взнос.