Необходимо понимать также и обычную, повседневную обстановку жизни того периода. Дело в том, что «столкновения между войсками отдельных феодалов были в ту пору повседневным, обычным явлением. Опасность грозила населению сел и городов не только во время вторжения иноземных войск, но и когда никакой „официальной“ войны не было, при этом не только в пограничных районах, но и в центральных частях страны. Военные действия тогда редко имели широкие масштабы; в них, как правило, участвовали очень небольшие армии, но зато эти военные действия происходили почти непрерывно, и жизнь мирного населения постоянно была под угрозой» .

Сейчас зададимся вот каким вопросом: кого мы называем половцами? Очевидно, что термин половцы, как бы там ни было, не является этнонимом, а имеет собирательное значение, обозначая население южнорусской степи и лесостепи вообще. Известный историк А. Л. Никитин утверждает: «Явление, которое отмечено в русских летописях этнонимом „половцы“, на самом деле представляло собой сложный и весьма пестрый конгломерат степных народов, у каждого из которых был свой язык, свой облик, свои верования, обряды и традиции» .

Русские летописцы, т. е. служители Православной Церкви, не являлись сотрудниками какого либо этнографического института, разделяли людей, большей частью, по религиозному признаку. Весьма редко они снисходили до того, чтобы как то конкретизировать ту или иную группу степняков, как то: бродников, куманов, хиновинов и др.

Забегая несколько вперед, следует отметить, что точно такое же собирательное значение, которое имеет термин половцы, имел в Средние века и термин татары. Сигизмунд Герберштейн (1486–1566 гг.) отмечал: «Если кто пожелает описать татар, тому придется описать множество племен (НГ  обычаи, образ жизни и устройство земли многих народов), ибо это (НГ общее) имя они носят только по их вере, сами же суть различные племена, далеко отстоящие друг от друга» .

Какова была численность кочевого населения южнорусских степей в XII–XIII вв.?

По словам С. А. Плетневой: «Всего в восточноевропейских степях кочевало… в первой половине XII в. не менее 12–15 орд, а это значит, что общее количество населения равнялось примерно 500–600 тыс. человек. Если учесть, что в среднем малая семья в пять человек, чтобы вести кочевое хозяйство, должна была иметь стадо, соответствующее по поголовью 25 лошадям (1 лошадь = 5 голов рогатого скота + 6 овец), то можно представить себе размеры передвигавшихся по степям соединенных кочевий веж. Следует помнить также о существовании степных богачей, имевших во владении стада, состоявшие из 10 тыс. коней и 100 тыс. голов овец. Поэтому, несмотря на природные богатства, южнорусские степи фактически могли обеспечить в целом небольшое количество скотоводов кочевников» .

Численность населения Русских княжеств в XIII веке составляла, как утверждает Г. В. Вернадский на основании списков крымских ханов (см. «Монголы и Русь»), чуть больше 8 млн. чел. Л. Н. Гумилев полагал, что данное число находилось в пределах 5–6 млн. чел («Древняя Русь и Великая степь»).

Какова была политическая обстановка в южнорусских степях в XII веке и в XIII, к моменту появления здесь моголов? Необходимо признать, что политическая обстановка в Половецкой степи отличалась явной нестабильностью и частыми междоусобицами. Марко Поло сообщал: «Первым царем западных татар был Саин; был он сильный и могущественный царь.