Шура еще что-то хотел сказать ей, но тут дверь приоткрылась и приятный женский голос проворковал:

– Вы меня звали?

– Да, да, Вера Максимовна, заходите.

Симпатичная, с высокой грудью, стройными ногами и миловидным лицом блондинка, которой на вид было лет тридцать, грациозно прошествовала от двери до удобного кресла и легко опустилась на него.

Перед мысленным взором Наполеонова нарисовалась бабочка, опустившаяся на чашечку цветка. Он закрыл глаза, потом открыл их и слегка помотал головой.

«Симпатичная жена у Артамонова», – подумала тем временем рассматривающая женщину Мирослава.

– Вера Максимовна, расскажите нам, пожалуйста, как можно подробнее о событиях того дня, когда в вашем доме произошла трагедия.

Артамонова облизала губы и начала рассказывать:

– Утром мы с Женей отправились по магазинам. Она хотела кардинально изменить свой гардероб.

– На то имелись причины?

– На что? – не поняла Артамонова.

– Для покупки нового гардероба?

– Собственно, нет, но Женя время от времени собирала все свои тряпки и отправляла на благотворительные акции, а себе покупала все новое.

Женщина посмотрела на Мирославу и спросила:

– Если деньги есть, то отчего же не позволять себе эти перемены?

– Возможно, дело не только в наличии денег для покупок, – проговорила та.

– А в чем же? – удивилась Артамонова.

– Например, в недовольстве собой, своей внешностью…

– Ну, что вы, – улыбнулась Артамонова, – Женя была очень красивой! Сейчас я вам покажу! – Она встала с кресла, быстро подошла к одному из отсеков шкафа, заполненного красивой посудой, присела на корточки, открыла нижний ящик и достала из него альбом, обтянутый бархатом.

Она подошла к столу, положила альбом перед Наполеоновым и раскрыла его:

– Вот, смотрите!

Мирослава подошла и встала рядом. С фотографий смотрела на них прелестная Мальвина. Под изогнутыми луками бровей сияли синие глаза, курносый носик был кокетливо вздернут, губы то капризно поджаты, то приоткрыты в белозубой улыбке. На одних фотографиях пепельные волосы рассыпались по плечам, на других набегали на лоб, а на третьих были подняты вверх и собраны в прическу.

Рука следователя переворачивала одну страницу альбома за другой. И на всех фотографиях Евгения была одна…

– Бельтюкова принципиально всегда снималась в одиночестве? – спросила Мирослава, заинтригованная этим обстоятельством.

– Нет, что вы! – воскликнула Вера. – Просто этот альбом собирал Валя, а он специально выбирал такие фото. Видите, – она похлопала миниатюрной ладонью по обложке, – обит бархатом, короче, сделан под старину, опять же по заказу Валентина.

– То есть существуют фотографии, на которых Евгения с родственниками, с друзьями?

– Да сколько угодно!

– А где они?

– В комнате у Евгении, есть у Филиппа Яковлевича, у Мирона и у нас с Васей.