Ильин первым коснулся коленями мелкой гальки дна и проследил за остальными. Все прошло на отлично. Жестами он показал, что пора переходить к упражнениям. Это было самое важное и самое волшебное. Как только четверка освоит, что бояться не стоит не только попадания воды внутрь маски, но и отсутствия постоянной подачи воздуха, жизнь наверняка заиграет для них новыми красками.

Но только не для летчика.

Он перепутал совершенно все. Вытащив изо рта регулятор, наглотался воды и запаниковал. Засовывая регулятор, наглотался еще больше и засучил ластами по дну, разбрасывая камешки в стороны и вздымая ил со дна. Лихорадочно освобождая рот от воды, что есть силы выдохнул — но через нос, отчего его маска дернулась и соскочила на лоб.

Ильин уже несся к нему и даже умудрился ухватить борова за одну из петель компенсатора, когда тот, отчаянно барахтаясь, выдувая тучи кислородных пузырей и поднимая теперь уже тучи ила со дна, нажал на кнопку подачи воздуха в компенсатор. Надулся колобком и пулей рванул вверх.

— Какого черта? — заорал на него Ильин, вынырнув на поверхность и вырвав изо рта кислородный регулятор. — Вы что творите?

Летчик, широко разинув рот, хрипел, фыркал, барахтался, безостановочно тер мокрые глаза — и жадно дышал.

— Я… — хрипло выдавил он. — Я… Растерялся…

— Вы инструктаж вообще не слушали?!

Боров отплевался, отдышался, исподлобья наградил Ильина трагическим взглядом, преисполненным горькой обиды, и пробормотал:

— Я хочу домой.

— Простите?

Всю дорогу назад гости «Бланко» — семейство летчика и светловолосая девушка — уплетали шашлык, который Ильин захватил в кафе Арсена перед отплытием и сейчас разогрел в микроволновке. Боров после подводного казуса старался не встречаться взглядом с Ильиным и Рябко — ему было стыдно. Рябко же сник, потому как блондинка так ни разу за всю их почти 4-часовую вылазку не проявила к нему никакого интереса. Оба события давали повод Ильину тайно злорадствовать. Но, чтобы не мельтешить перед клиентами — все-таки именно они приносили Ильину средства к существованию — он спустился в свою, единственную на катере, каюту. И вот сейчас в двери каюты со словом «Простите?» возникла блондинка.

Она с любопытством окинула быстрым взглядом крохотное помещение. Справа спальное место и столик, заваленный всякой всячиной. Слева камбуз — электроплитка, холодильник и миниатюрный стол для готовки. Почему-то ее глаза остановились на бутылке пива в руке Ильина. Бровь блондинки вздернулась вверх.

— Вам разве можно?

— У меня есть трезвый водитель, — Ильин кивнул наверх. — Тот тощий юнга, у которого сегодня весь день что-то с правым глазом. Тик, наверное.

Блондинка понимающе улыбнулась.

— Не угостите?

— А что, с остальными не сидится?

— Знаете, сидится. Только как-то не очень.

Ильин рассмеялся. Открыл карликовый холодильник, выудил последнюю бутылку пива и вручил девушке. Она тем временем наткнулась взглядом на картинку, приколотую к переборке над столом.

— Что это?

— Совсем ничего.

— Ооо, — блондинка понимающе улыбнулась. — Так вы из этих?

— Из кого это — из этих?

— Из тех, кто мечтает найти на дне несметные сокровища и безумно разбогатеть в один миг?

Ильин занервничал.