— Вот как! — вскричал Родерик. — Но интересно знать, каким образом она попала сюда?

— А в то время, как вы спали, я работал, — ответил индеец и подошел поближе. Он прибавил, не преминув при этом закряхтеть: — Я вытащил лодку на лед и приволок ее сюда вместе со всем содержимым. Вот как!

— Браво, Муки!

— Но надо иметь в виду, — заметил Ваби, — что Мукоки сделал лишь первую половину работы. Теперь нам троим предстоит выполнить вторую половину. Нам надо перетащить пирогу и весь груз ее к устью реки Омбакики, которая находится несколько подальше к северу, приблизительно на расстоянии часа ходьбы отсюда. Послушай, Род… При большом желании ты можешь услышать, как ревет река.

— Да, да, это верно! — вставил свое замечание индеец. — Теперь, должно быть, там очень много воды. Река сейчас течет быстрее, чем бегут двадцать тысяч оленей.

— И нам придется подняться вверх по этой реке на нашей пироге? — спросил Родерик.

— А как же! — ответил Ваби, смеясь при виде смущенного лица друга. — И будь уверен, что мы самым благополучным образом доберемся туда, куда надо.

Все трое нагрузились до последней возможности и пошли вперед; дойдя до назначенного места, Мукоки и Ваби вернулись за пирогой. При виде Омбакики, которая открылась ему во всем великолепии солнечного утра, Родерик замер на месте. Река, которую он видел замерзшей и совершенно недвижной во время своей первой зимней экспедиции в эти края, имела тогда не больше двадцати ярдов в ширину. Теперь же это была настоящая Амазонка, темные и грязные воды которой медленно и хмуро кружились, словно густая жидкость на огне. Эта беспредельная и мощная гладь, издававшая глухой и мощный рокот, нисколько не напоминала того яростного потока, который в безумном беге своем неизменно вырывался из пределов материнского ложа. Плавное течение реки производило большое и даже величественное впечатление, которое, однако, легко могло ввести в заблуждение неопытного человека. В ленивом спокойствии чудилось что-то очень грозное, наводящее на размышления. Легко можно было допустить, что на некоторой глубине, под тяжелыми волнами, имеется бесконечное множество невидимых и самых предательских течений и водоворотов. Внимательный глаз мог уловить сотни воронкообразных водяных вихрей, похожих на вулканы.

Иногда казалось, что какие-то гигантские руки шевелились под сумрачными волнами и терпеливо выжидали, пока найдется такой безумный смельчак, который бросится в пучину и которого они потянут вниз, на самое дно.

С большим волнением глядя вперед, Родерик чувствовал, что эта спокойная на вид река таит в себе гораздо больше опасностей чем двадцать самых бурных горных потоков. Лицо выражало все его тайные мысли. Впрочем, он не скрывал некоторого беспокойства, когда спросил Ваби:

— Неужели же нам придется подыматься вверх по этой реке? По-моему, это просто невозможно.

Вместо Ваби ответил Мукоки:

— Мы все время будем держаться берега, а в таком случае нам не угрожает ни малейшая опасность.

Через несколько минут общими усилиями пирогу спустили на воду. После того как в нее снова погрузили все припасы и принадлежности, трое золотоискателей заняли свои места. Мукоки уселся на корме и большим веслом направлял лодку, которая почти все время держалась в десяти-двенадцати ярдах от берега. Впереди него сидели Родерик и Ваби, которые гребли изо всех сил и про себя дивились тому, с какой легкостью и быстротой продвигается лодка.

Но несмотря на всю опытность и на все старания людей, они не могли предвидеть все неожиданные атаки невидимых сил. Вода порой производила впечатление безграничной маслянистой поверхности, но в самые спокойные моменты на ней вдруг показывались огромные пузыри (словно внизу дышало громадное чудовище!), и возле самой пироги открывался водяной вулкан.