|
Время тянулось медленно. Судя по разочарованному лицу Холройда, интуиция все еще не подсказала ему верного пути. На лбу у него выступили бисеринки пота, и он колотил по клавишам все сильнее, словно желая выместить на них собственную досаду. У Норы от долгого сидения заныла спина. Она тихонько ерзала на табуретке, пытаясь найти более удобное положение. Наконец Питер чертыхнулся и откинулся на спинку стула. — Я перепробовал все возможные способы. Но с этими вашими анасази мои трюки почему-то не работают. Получается какая-то ерунда. — Что вы имеете в виду? — На экране возникает миллион дорог или ни одной. Он поднялся и подошел к холодильнику. — Хотите пива? — Не откажусь. Нора посмотрела на часы. Уже семь, а в квартире по-прежнему стояла невыносимая жара. Холройд протянул ей банку, вновь уселся на стул и закинул ноги на стол рядом с экраном. Из штанин показались бледные, безволосые лодыжки. — Скажите, в дорогах этих ваших анасази было что-нибудь необычное? Какая-нибудь особенность, которая отличает их от звериных троп и современных путей? После недолгого раздумья Нора покачала головой. — А для чего они использовались? — Вообще-то их трудно назвать дорогами в прямом смысле слова. — Почему? — Холройд убрал ноги со стола и повернулся к ней. — Дороги анасази — одна из самых больших загадок археологии, — пояснила Нора. — Анасази не знали колеса. Животных для перевозки грузов у них тоже не было. По существу, и в самих дорогах они, в общем-то, не нуждались. До сих пор никто так толком и не объяснил, зачем они потратили столько усилий на их создание. Археологи пока не знают ответа на этот вопрос. — Ясно, — кивнул Холройд. — Дело темное. — А когда археологи заходят в тупик, они все списывают на религию. Так случилось и с этими дорогами. Принято считать, будто они служили религиозным целям. Существует теория, согласно которой анасази проложили их для духов, а не для живых людей. По ним души умерших якобы должны возвращаться в подземный мир. — И как они выглядели, эти дороги мертвецов? — Все, что обнаружено до сих пор, выглядит совершенно одинаково. Ширина ровно тридцать футов. Покрыты саманными кирпичами. Великая северная дорога, кроме того, сплошь усыпана черепками. Судя по всему, горшки разбивали здесь намеренно, для освящения пути духов. А еще вдоль них часто встречаются гробницы, так называемые херрадуры. Мы до сих пор не имеем понятия… — Погодите-ка, — перебил Холройд. — Вы сказали, они были покрыты саманными кирпичами. А из чего он состоит, этот кирпич? — Главным образом из глины. — Они откуда-нибудь привозили эту глину? — Нет, использовали местную. Смешивали ее с водой и гравием. — Скверно. Оживление, засветившееся было в глазах Холройда, погасло так же быстро, как и вспыхнуло. — Больше про них и сказать-то особо нечего. Где-то в тысяча двести пятидесятых годах анасази оставили Великую северную дорогу, а перед этим устроили целое ритуальное действо. Притащили на нее множество вязанок хвороста и разом запалили. И все гробницы вдоль дороги тоже сожгли. Там встречались захоронения и другого типа. Одно из них мне посчастливилось найти в прошлом году, мы назвали его «могилой раба». |
