– Чем надежно? – внутренне Софья уже смирилась с тем, что придется к этой самой свахе обращаться, поскольку с детства Ляльке ни в чем отказать не могла. Нет, она, конечно, пыталась, но Лялька от этих попыток отмахивалась легко, привычно приводя аргументы, доказывавшие полную Софьину несостоятельность в столь важном деле, как поиски мужа.

– Всем! Помоги, – Лялька повернулась спиной, – ровно крути. Снизу вверх… На Руси сватовством издревле занимались специально обученные женщины. Считай, это исторически сложившаяся традиция, которая была разрушена.

– Кем?

– Коммунистами, естественно. Сонька, не тупи.

Сонька не тупила, но пыталась совладать с бигудями и Лялькиными волосами.

– Но это неважно, главное, что мужик нынче робкий пошел, боязливый. Поверь, я знаю, о чем говорю.

Софья верила, как-никак у Ляльки четырежды случались отношения, которые она с гордостью именовала серьезными, а однажды дело едва до свадьбы не дошло. Может, и дошло бы, когда бы Лялька не совершила стратегическую ошибку, вернувшись из командировки на сутки раньше и без предупреждения. Почти-уже-супруг сюрпризу не обрадовался, а его новая приятельница и вовсе пришла в расстройство.

– Посмотри, кто на форумах сидит? Разведенные, озабоченные или маменькины сынки…

Софья вздохнула.

Не то чтобы ей так уж хотелось замуж, но с личной жизнью определенно не ладилось, здесь Лялька была всецело права… разведенные, озабоченные или маменькины сынки…

Хорошо сказано.

Вот Матвей Игоревич, начальник Софьи, он из разведенных, в третий раз, к слову, и сам шутит, что развод – это тоже своего рода традиция. Петька из соседнего отдела – определенно озабоченный, не способный пропустить мимо ни одной юбки, пусть бы и носит эту юбку Ангелина Витольдовна, дама предпенсионного возраста, глубоко счастливая в браке и собственных ста двадцати килограммах веса. А вот Витюша, Софьин единственный подчиненный, – он явно из породы маменькиных сынков. И маменька его на работу провожает, сама несет пакет с судочками, в которых остывает домашняя еда, звонит семь раз на дню, напоминая, что Витюше надо покушать, выпить минералочки и витаминчики принять…

Тряхнув головой, Софья снова занялась бигудями.

Ну их всех… От работы отдохнуть надобно, тем более что у Софьи – отпуск законный и провести его надобно с пользой. Вот только у Ляльки на это имелись собственные планы.

– У нее замечательные отзывы! Десятки благодарных клиентов! Да половина из тех, кто к ней обращается, в течение полугода замуж выходят!

– А вторая половина? – поинтересовалась Софья, вытирая руки полотенцем.

– Что вторая? А… вечно ты занудничаешь. И вторая выходит, но чуть попозже, – Лялька повернулась к зеркалу, оценивая работу. – И вообще, Сонька, хватит уже киснуть… Ну что мы с тобой теряем?

Ничего.

Софья послушно кивнула: Ляльке она уступала с детства. Она чудесно помнила первую встречу. Новый дом, новая квартира, пугающе огромная, на целых четыре комнаты. Запах бумаги и краски, рулоны с обоями, которые у мамы получилось достать по большому блату. Сияющий белизной унитаз. И не менее сияющий, но куда более внушительный рукомойник…

– Иди, дорогая, погуляй, – мама выставила Софью за дверь, всучив два бутерброда с маслом.

Переезд проходил одновременно с ремонтом, что прибавляло маме забот, а Софья мешалась под ногами. Она была спокойным ребенком, но мало ли… и вообще, пусть во двор идет, погода-то хорошая. Софья и вышла. Села на лавочку, не зная, как быть дальше.

– С маслом? – деловито поинтересовалась рыжеволосая девчонка, указав на бутерброд.