Впереди, на широком участке насыпной дороги, именуемой Тароувер-роуд, там, куда обычно перед отправкой на бойню сгоняли скот, толпились люди. Джек ненавидел Бред-стрит со скотобойней на ней и по дороге в кинотеатр «Савой», где не раз знакомился с молоденькими женщинами, с отвращением перепрыгивал сточные канавы со струящейся в них кровью забитых и умирающих животных. В спешке, охваченный страхом, Джек совсем забыл, что октябрьский праздник урожая в полном разгаре.

Празднество, посвященное плодам земли и моря, в сущности, дарам жизни в целом, сейчас проходило пышнее, чем когда-либо. Людей переполняло счастье от сознания, что наконец-то воцарился мир. Но к вину радости примешивалась горечь — слишком многие погибли в этой войне.

Пристроившись с краю, робея, Джек постепенно приходил в себя. Непереносимый ужас рассеивался просто оттого, что кругом были люди в праздничных нарядах. Они смеялись, громко говорили. Общее настроение передавалось и ему, и Джек чувствовал, что начинает успокаиваться. Прокашлявшись, он избавился от комка в горле, от которого ранее чуть не задохнулся, и осмотрелся. Никто не обращал на него никакого внимания.

Благодарный судьбе за возможность затеряться, он смешался с толпой. Бродя среди людей, Брайант заметил, что между честными тружениками то и дело попадается народ совсем иного сорта: бродяги, уличные жулики, одним словом, охотники за легкой добычей. Карманникам, цыганам и даже колдуньям неизменно удается неплохо поживиться на таких празднествах.

Вот гадалка со своей палаткой бок о бок со знахарем, утверждающим, что может вылечить все — от подагры до бородавок. Здесь же пара танцоров на ходулях в пестрых костюмах. Шагая по Куинз-стрит, они горстями бросают конфетти в детей, бегущих внизу. Джек знал, что в ближайшие несколько часов будет все: лазанье по столбам, бой быков, цирковые наездники. Не обойдется также без лоточников, уличных проституток и развлечений вроде стрельбы по голубям в поле, демонстрации уродливых животных, а то и людей.

Ближе к вечеру, когда даст себя знать количество выпитого, а поведение кутил станет агрессивным, в толпе появится традиционный мрачный странник в пышной черной пелерине, остроконечной шляпе и злобной маске с огромными щелкающими челюстями. Погоняемая мужчиной в женском платье, странная фигура, приплясывая, пойдет по улице, а замыкать шествие будут музыканты в не менее причудливых нарядах, играющие на разнообразных инструментах. Этот древний ритуал символизировал плодородие. Почти всех зрителей забавлял вид страшной танцующей фигуры, но Джек с детства ее ненавидел. Она казалась ему скорее вестником несчастья, дурным предзнаменованием, а вовсе не символом плодородия и изобилия.

Решив, что для успокоения разгулявшихся нервов не помешает выпить, он направился в «Голову турка» на Чепел-стрит. Считалось, что паб получил свое название в 1233 году, когда турки напали на Пензанс. Джек достаточно часто слышал эту историю от хозяина паба Джонса. В свое время здесь любили выпивать контрабандисты, потому что потайной туннель выходил отсюда прямо в порт.

Джек наклонился, толкнул низкую черную дверь и переступил порог заведения. В теплом дымном воздухе, согретом камином, растопленным углем, висел запах пива. Эта знакомая атмосфера произвела на него успокоительное действие.

— Брайант, ты сегодня рано, — заметил хозяин, протирая высокую пивную кружку. — Пинту горького?

— Лучше разбавь наполовину светлым, — со вздохом ответил Джек.

Хозяин ухмыльнулся и заметил:

— Похоже, ты хочешь сохранить ясную голову.

— Нет, просто устал от твоего разведенного эля и высоких цен.

С начала Первой мировой войны правительство требовало от хозяев питейных заведений разбавлять пиво, чтобы оно почти не оказывало опьяняющего эффекта.