– А что насчет символов в углах? – спросил Тристан.

Эти символы не были похожи на китайские иероглифы и не имели ничего общего с четкими линиями гексограмм:

Лайла приподнялась на локтях, склонив голову набок.

– Если только это не зашифрованная карта.

В комнате стало тихо. Северин пожал плечами.

– Почему бы и нет? – тихо сказал он. – У кого-нибудь есть идеи?

Зофья считала короткие линии. Закончив, она сосчитала их снова. В ее голове начала складываться закономерность.

– Здесь нет ничего такого, чего бы мы еще не видели, – ободряюще сказал Северин. – Помните подводный храм Исиды?

– Я помню его слишком хорошо, – ответил Энрике. – Кажется, ты говорил, что там не будет акул.

– Но там и в самом деле не было акул.

– Ах да. Только огромные механические левиафаны с плавниками на спинах. Прошу прощения.

– Извинения приняты, – кивнул Северин. – Итак. Теперь, когда у нас есть шифр, нужно пересмотреть наши цели. Что, если это не просто карта, а намек на то, к чему она ведет?

Тристан нахмурился.

– Куча предсказательных линий вряд ли укажет на сокровище, дорогой братец.

– Линии, – задумчиво сказала Зофья, перебирая свое ожерелье. – Может, это и не линии вовсе?

– Это, – Северин указал на Зофью, – как раз тот образ мышления, который мне нужен. Обдумывайте каждое предположение и ставьте его под сомнение.

– Возможно, стоит осмотреть табличку под другим освещением? – задумался Тристан.

– А символы в углах могут иметь связь с чем-то, что станет подсказкой? – предположил Энрике.

Зофья молчала, но в ее глазах диаграмма как будто отделилась от металла и стала более подвижной. Она прищурилась, рассматривая узор.

– Числа, – вдруг сказала она. – Если поменять линии на числа… все меняется. Мы делали что-то похожее в прошлом году, когда решали загадку, закодированную с помощью греческого алфавита. Я запомнила, ведь тогда Северин взял нас на экспедицию на остров Нисирос.

Все пятеро дружно поежились. Тристан прижал колени к груди.

– Я ненавижу вулканы.

Зофья выпрямилась в предвкушении. Закономерность в ее голове наконец обрела окончательную форму.

– Каждая из гексограмм состоит из сплошных и прерывистых линий. Если вместо сплошных линий подставить нули, а вместо прерывистых – единицы, мы получим последовательность нулей и единиц. Это похоже на двоичную систему исчисления.

– Но это не говорит ничего о сокровище, – сказал Тристан.

– Вот тут ты не прав. В древности люди были просто одержимы числами, – задумчиво сказал Энрике. – Это видно даже по произведениям искусства тех времен. И это наводит меня на мысль, что с этой диаграммой не все так просто. Может, это вовсе не странная система исчисления. Хмм…

Энрике наклонил голову и указал на символы в углах пластины.

Северин изменил мнемо-голограмму, отделив углы от пластины, уменьшив диаграмму «И цзин» и поместив угловые символы рядом друг с другом.

– Другое дело, – сказал Энрике. – Теперь мне все ясно. Северин, помести их в квадрат и измени порядок. Поверни первый символ горизонтально, соедини со вторым символом, третий должен остаться внизу, а четвертый передвинь влево.