— Мисс Хеннеси, я бы еще попросил вас… После того как я прослушаю пленку, можно мне снять ксерокопии с документов в этих папках?

— У нас свободная страна, — отвечала Мэй, — ничего запретного я тут не вижу.

— Благодарю вас.

— Сейчас я принесу пленку.

Разговор, записанный на пленку, звучит даже более непосредственно и реально, чем тот, который слушаешь собственными ушами в жизни. Мэтью не мог понять, почему так получается. Может быть, потому, что люди, увлекшись разговором, сами не замечают, какой он отрывистый, небрежный, переменчивый. Как, впрочем, и само течение живой жизни. Слушая магнитофонную запись, вы начинаете понимать, что логика и последовательность диалогов существуют лишь в романах и фильмах. В житейских беседах люди то и дело отклоняются от темы далеко в сторону, потом снова возвращаются к ней, повторяют уже сказанное и мгновенно забытое, перебивают друг друга, говорят одновременно, многие фразы вообще бессмысленны. Записанные на пленку разговоры захватывают тебя, во-первых, потому что они потрясающе реальны, а во-вторых, ты не просто слушаешь — подслушиваешь. Разговор между Дэниелом Неттингтоном и женщиной, которую Отто на этикетке кассеты обозначил как Риту Киркман (Неттингтон, разумеется, называет ее просто Рита), тем более захватывал, что собеседники были любовниками.

Кабинет Отто занимал площадь побольше приемной — восемь на десять футов, — но ничуть не менее захламлен. Правда, здесь было окно, и оно создавало ощущение некоего добавочного пространства, хотя вид из окна особой красотой не отличался — напротив торчало унылое здание банка. Стол, близнец того, что стоял в приемной, был тоже завален бумагами. Те же книжные полки и картотечные стеллажи плюс переносной электрический вентилятор, небольшая тумба с телевизором, радиоприемник, два деревянных кресла с подлокотниками, пишущая машинка на отдельном столике, а на стене напротив письменного стола в окружении нескольких рисунков углем с обнаженной натуры — заключенная в рамку лицензия класса А на право вести частное детективное агентство в штате Флорида. В соответствии со статьей 493 кодекса законов штата лицензия предоставляла возможность вести расследование и собирать информацию достаточно широкого и разнообразного характера, а именно:

«Благонадежность свидетелей и иных лиц…

Розыск лиц, безвестно отсутствующих…

Розыск утерянной или украденной собственности…

Ведение дел о причинах пожара, о клевете и диффамации…»

Лицензия также разрешала:

«Давать правдивые свидетельские показания на уголовных и гражданских судебных процессах…»

И наконец:

«По особому предписанию официальных правительственных инстанций, оформленному документально, расследовать преступления и противоправные действия против Соединенных Штатов и против любого их штата или любой территории».

И все это за сто баксов, за сто зелененьких. Ежегодная выплата за лицензию.

Лицензия возобновляется каждый год до двенадцати часов ночи тридцатого июня.

В этом году Самалсон не возобновит свою лицензию. И не внесет залог за нее в сумме пяти тысяч долларов, как это положено в соответствии с пунктами 08 и 09 статьи 493.

Мэтью установил кассету, которую дала ему Мэй, сел за письменный стол Отто — лицом к лицензии в рамочке и изображениям обнаженной натуры — и нажал на пусковую клавишу.

«— …хотя бы уехать куда-нибудь на уик-энд.

— Не знаю, Рита. Посмотрим.

— Я вовсе не собираюсь заставлять тебя делать то, что тебе не хочется…»

Мэтью нажал стоп-клавишу. Наверное, пленка перемотана и пошла не с начала. Он перемотал ее, опять нажал стоп-клавишу и затем пусковую.