Он шагнул к ней, тронул сильными пальцами маленький упрямый подбородок… Резко развернулся и пошел прочь – красивый, широкоплечий, светловолосый.

– Ваше Высочество, вы как? – раздался голос Григо Хризопраза, едва принц покинул оранжерею.

Бруни задумчиво смотрела на пылинки, порхающие в солнечных лучах, косо падающих на пол из окон. А затем вдруг улыбнулась секретарю:

– Знаешь, Григо, мне кажется, я наконец до него достучалась!

– Знаете, Ваше Высочество, я уже тоже готов был ему настучать! – в тон ей проворчал Хризопраз.

* * *

Иногда Его Величеству Редьярду Третьему хотелось свернуть в бараний рог гибкое тело своей любовницы. О, этим телом можно было любоваться до бесконечности, ибо оно казалось самой природой: упругие холмы, уютные долины, заманчивые впадины, плавные линии, гладкость, яркие чистые цвета. Но за его великолепием стоял характер, за который Рэд одновременно и уважал, и недолюбливал герцогиню рю Филонель. Если Агнушке что-то втемяшивалось в прелестную головку – выбить это оттуда не представлялось возможным, не воспользовавшись палаческим топором. Мудрая эльфийка чрезвычайно редко показывала упрямство сиятельному покровителю, но уж если показывала, тому оставалось либо гневаться, либо просить помощи у Индари.

После успешной реконструкции внутренних помещений Невьянского замка герцогиня всерьез увлеклась идеей разбить новый сад на месте старого, заброшенного, – с зелеными лабиринтами, фонтанами, изящными беседками и прочей прелестной ерундой, на которую Его Величество обычно не жалел денег и не обращал внимания. Поэтому все разговоры о скором отъезде в Вишенрог Агнуша воспринимала в штыки. А между тем возращение короля в столицу становилось насущной необходимостью.

– Пора уезжать, – в очередной раз сказал Редьярд любовнице, когда они после страстной сцены отдыхали, лежа обнаженными на шкурах у горящего камина. – Мое отсутствие порождает массу кривотолков. Самые популярные из них: я подхватил дурную болезнь, вследствие чего сошел с ума и вообще нахожусь при смерти!

Агнуша, устроившаяся к королю спиной, развернулась и легла ему на грудь. На Редьярда обрушился водопад растрепавшихся белокурых локонов, скрыв окружающее.

– Мой дорогой, на эту весну надо задержаться здесь! – промурлыкала она. – Ваш сын со всем справляется, справится и со слухами! Он истинный правитель, перенявший эту черту от отца. Природа оживает, скоро тут будет просто великолепно! Я уже подготовила план разбивки нового сада! Мы будем с вами гулять, болтать о пустяках… В столице мне так не хватает вашего внимания!

– Вам вполне хватает внимания свиты, а болтать о пустяках королю не к лицу, – хохотнул Рэд, с удовольствием сжимая ее упругие ягодицы. И выдал главный аргумент: – Ласурии нужно срочно укреплять отношения с Драгобужьем, а в смутные времена, наступившие после смерти Крамполтота, это непросто!

Эльфийка гневно взглянула на короля и отстранилась:

– Какие-то гномы вам дороже меня, Ваше Величество?! Меня, которая выполняет все ваши прихоти и терпит гульбища с простолюдинками! Меня, которая обожает вас! Меня, что уже столько лет рядом с вами как… верная жена!

– Мое золотце, – Редьярд выпустил ее попку и почесал свои яйца, – настоящая королева не упрашивала бы меня остаться в Невьянском замке, гулять по саду и болтать о пустяках, когда на носу встреча с гномами!

Эльфийка на мгновение выпустила когти, оставляя на его груди красные полукружия.