Возможно, не менее удачным обстоятельством оказалось то, что вальхалльцам климат здесь, так далеко внизу, казался неуютно жарким и от своих шинелей они избавились, а легкая летняя парадная форма Кастин весьма благоприятным образом облегала ее фигуру, демонстрируя в самом лучшем свете и таким образом отвлекая на нее немалую долю всеобщего внимания.

— Комиссар. Полковник. — Найт поджидал нас возле выхода из главного вестибюля воздушного вокзала, немного потрепанный, что неудивительно при обстоятельствах, в которых мы расставались в прошлый раз. Он был окружен тесным кольцом вооруженных юстикаров и явно не собирался повторять ошибку. Я начал чуть меньше сожалеть о потере «Химеры». Юстикар приветственно кивнул нам с Кастин, подчеркнуто не замечая при этом Юргена. — Не ожидал, что с вами будет настолько значительный эскорт.

— Могу сказать то же самое о вас, — парировал я, осознавая, насколько много вокруг нас любопытных ушей и что мне надо играть именно ту роль, которой от меня ожидали. О том, чтобы упомянуть причину нашего общего беспокойства, конечно же, не могло быть и речи. Я мотнул головой в сторону выхода. — Проследуем далее?

— Конечно же, — отозвался Найт, направляясь впереди своих слишком многочисленных юстикаров наружу. К моему удивлению, вместо обычной машины, которую я ожидал увидеть, нас поджидал приземистый бронированный «Рино» с включенным двигателем, аквилой и гербом Адептус Арбитрес на развевающихся знаменах, которые украшали его в той манере, которая мгновенно напомнила мне о злосчастном лимузине Киша. Наш провожатый поглядел на ожидающую машину с сомнением. — Я не уверен, что в ней хватит места для всех.

— Первая команда может поехать на броне, — вызвался Ластиг, кинув взгляд на полковника. — Будем приглядывать, не появится ли какая-нибудь проблема.

Кастин кивнула:

— Это будет вполне уместно, не так ли?

— Конечно же, — произнес Найт, в то время как тон, которым это было произнесено, говорил совершенно противоположное.

Пока первая команда карабкалась на броню, находя для себя подходящие выступы, за которые можно было держаться, остальные залезли внутрь через одну из боковых дверей, которая с веским чавканьем захлопнулась за нами.

Я огляделся, почти сразу же сориентировавшись внутри машины. Прошло немало лет с тех пор, как нога моя ступала в чрево «Рино», но нутро было почти таким же, как и у тех, на которых мне приходилось кататься во время моей краткой приписки к Отвоевателям, — за исключением того, что здесь скамьи были закреплены на высоте более удобной для людей, а не закованных в броню гигантов Астартес. В их машинах ноги мои болтались в воздухе, как у ребенка на высоком стуле, что всегда заставляло меня испытывать удивительную неловкость. Потолок был, впрочем, столь же высок, как мне помнилось, так что над головой оставалось пространство большее, чем то, к которому я привык в «Химере», потому как рассчитан «Рино» все-таки на то, чтобы вмещать Астартес. Единственное настоящее отличие, которое я отметил, заключалось в оружейной стойке, разделявшей водительское и пассажирское отделения. Вместо громоздких болтеров, слишком тяжелых и плохо сбалансированных, чтобы ими мог эффективно пользоваться обычный человек, там находились травматические ружья, танглеры и стабберы.

— Мы едем по той же дороге, что и раньше? — спросил я, когда мы с рывком тронулись с места, но Найт покачал головой:

— Шоссе все еще закрыто на ремонт.