— Скажите номер.

— Что?

— Скажите номер счета, по которому вы платили. Вы же все цифры запоминаете. Вы сообщили, что должны были заплатить за два месяца и получили за эту работу пять тысяч крон.

— Не за два, а за три. И не пять тысяч, а десять. У кого здесь память страдает? — Он посмотрел на Коэна и, подмигнув, мотнул головой в сторону Винтера. — Он и сам не помнит, два месяца или три.

Коэн кивнул.

— О’кей, — сказал Винтер. — Можно услышать номер счета?

Якобссон замолчал — уставился на магнитофон и молчал. В комнате становилось жарко — Винтер почувствовал холодную струю воздуха от кондиционера. Якобссон прокашлялся.

— Это же допрос, вашу так… Человек нервничает. Ничего странного… Вы и сами не помните, за сколько месяцев я должен был платить.

— А где деньги? — спросил Винтер, хотя заранее знал ответ.

— Вы как, нормальный? Кошмары не мучают? Не в банк же я их положу всем на удивление.

— И где же они?

— Использованы, господин комиссар. Употреблены. Давно потрачены.

— Какой еще номер вы должны были написать на расходном ордере?

— Что?

— Кроме номера счета, вы должны были написать еще одну цифру.

— Когда я плачу, я знаю, что внести.

— Больше вы платить не будете.

— Нет… но вы понимаете, о чем я говорю. Когда надо, все вспоминаешь.

— А вы-то понимаете, о чем говорите? Как вы думаете, почему мы вас задержали?

— Мне никто не объяснил.

— Речь идет об убийстве и похищении.

— А я-то тут при чем?

— Вы замешаны.

— Заме… да вы что, начальник? Похищение? Убийство? Какого хре… Вы же меня знаете… Ну не вы, а другие в вашей конторе. Спросите их! Их спросите! Какому хрену может даже в башку прийти, что Оскар Якобссон замешан… Нет уж, придумайте что-нибудь поумней.

— Где записка?

— Я же сказал — выкинул.

— Куда?

— Что?

— Куда выкинул?

— В мусорное ведро. Куда же еще.

— Когда?

— Давно… как получил от девки, так и выкинул.

Винтер решил рассказать поподробнее о причинах их интереса. Коэн пошел за кофе. Якобссон сообщил, что, если ему не позволят закурить, он умрет на месте. Винтер достал специально купленную для такого случая пачку «Принца», распечатал, протянул Якобссону и дал ему прикурить. И сам закурил сигариллу.

— Ну и вонь, — удивился Якобссон.

Винтер кивнул — да, мол. Вонь.

Пришел Коэн с кофе и коричными булочками. Якобссон начал жевать булочку, держа в другой руке дымящуюся сигарету.

— Может, она еще дома, — сказал он.

— То есть, отправляясь на почту, вы ее с собой не брали? Думаю, в ваших интересах нам помогать.

— О’кей, о’кей, я ее выкинул позже.

— Позже? Выкинул? Когда?

— Там, на почте. В корзину для мусора.

— Почему? Вам же надо было внести еще одну квартплату?

— Нет… вы раньше от фонаря сказали, а так и есть. Мне надо было заплатить за два месяца.

— Так… а теперь вы говорите правду?

— Да.

— Почему я должен вам верить? Вы же врали до этого.

Якобссон пожал плечами:

— Я же не знал, в чем дело… Жуткая история.