— Тогда запомните на будущее: оставьте меня в покое.

— Не беспокойся. Я так и сделаю!

9

Только около одиннадцати все еще раздраженный Бертолд появился в квартире Эстер. Обычно они сразу отправлялись в спальню, но на этот раз Бертолд изменил традиции. Он прямиком двинулся в гостиную и подошел к бару.

— Выдался плохой день, дорогой? — поинтересовалась Эстер, когда Бертолд налил себе виски.

Он хмыкнул и залпом осушил содержимое стакана.

Эстер подошла к нему сзади и успокаивающе положила руки на его напряженные плечи. Пальцы Бертолда крепко сжали стакан, когда ладони Эстер скользнули на его талию, а затем еще ниже.

— Ммм… — промурлыкала Эстер, млея от удовольствия.

Бертолд растерялся, внутренний голос подсказывал ему, что он поступает неправильно. Все не так! Ты хочешь Хилду. А не Эстер.

Но Хилда презирает тебя, возразил дьявол-искуситель. Тебе никогда не заманить ее в постель. Никогда! И ты не сможешь жить с этим. Сойдешь с ума. А вот Эстер всегда тебе рада.

Испустив мучительный стон, Бертолд резко отшвырнул стакан, обернулся, подхватил Эстер на руки и понес в спальню. Спустя пять минут ошеломленная Эстер прикрыла простыней свое неудовлетворенное обнаженное тело и уставилась на Бертолда, в задумчивости стоящего у окна.

— Дорогой, да что с тобой? — спросила она. — Ты же хотел меня, я это чувствовала.

Бертолд обернулся, посмотрел женщине в глаза, все еще полные желания, и вспомнил другие темные глаза. Глаза, которые сверкали гневом, а он отдал бы все на свете за то, чтобы они смотрели на него так, как смотрела сейчас Эстер.

— Я хотел не тебя, — признался он, судорожно вздохнув.

— А-а, — понимающе протянула Эстер, кивнула и потянулась за пачкой сигарет, которая лежала на прикроватной тумбочке.

Бертолд наблюдал, как простыня скользнула вниз, обнажив груди Эстер, но она не обратила на это ни малейшего внимания и спокойно затянулась сигаретой. В памяти Бертолда вспыхнула картина: Хилда торопливо натягивает топ на обнаженные груди.

Как же ей было стыдно за то, что она предстала передо мной в таком виде! В этот момент она и себя ненавидела за то, что почти позволила мне соблазнить ее. Интересно, Хилда презирает только меня или вообще всех мужчин? Жуткие годы детства могли привить ей отвращение к нашему брату. И, естественно, ее злило то, что Флора не могла противостоять мужчинам и соблазнам секса.

Но, тем не менее, ей не чужды чувственные наслаждения. Ей наверняка нравится заниматься любовью. Так что, наверное, она питает отвращение только ко мне.

— Кто она такая? — поинтересовалась Эстер между затяжками.

Бертолд вернулся к действительности.

— Я только сегодня познакомился с ней.

— На работе?

— Да, в моем кабинете.

— Клиентка или коллега?

— Ни то ни другое.

— Так кто же она?

— Ангел, — вырвалось у Бертолда.

— Ангел! — Эстер рассмеялась. — Ох, дорогой, плохи твои дела.

— Да нет, не тот ангел, — с сожалением уточнил Бертолд. — Ангел мщения. Явилась прямо из преисподней. Но я не влюбился в нее.

— Вот как? Но если ты не влюбился в нее, то почему мы не занимаемся любовью? С потенцией у тебя все в порядке.

Бертолд был вынужден признать правоту Эстер. Он не импотент. Во всяком случае, в физическом смысле.

— Я просто не могу выбросить ее из головы, — признался он. — Но это не любовь.

— Любовь обычно подкрадывается, когда ее не ждешь, — заметила Эстер, и Бертолд нахмурился, услышав в ее голосе странные нотки.