– Во, подруга! А я что говорил? Ну, че, Кочан, давай тогда спичку потянем! Короткая – я первый, длинная – ты.

Гриша радостно засмеялся:

– Умный ты мужик, Кочан! Ну, что подруга, давай, принимай нужную позу… Да не бойся, тебе только приятно будет – зуб даю!

– Я и не боюсь.

– Во, молодец! О-о-о! Слышь, Кочан, а она без трусиков!

– Заметил уже…

Хильда не переживала нисколько и, уж тем более, не боялась. Да, это были враги, но враги неосторожные, глупые. Ишь, толоку хотят устроить, ну-ну… Ножик-то, дурачки, бросили… Плохой, конечно, ножик – сразу видать, но уж какой есть… какой есть…

– Ты что, подруга, вертишься-то? Уа-у-у-у!!!

Темновато все-таки было. Первого, промахнувшись, Хильда ударила в печень, второго уже нормально – под сердце. А первого пришлось по горлу, чтоб не орал, не пугал народ. Глупые бычки. Они-то, бедолаги, всерьез думали, что весь мир крутится вокруг них. Пацан сказал – пацан сделал. Вообще, девчонок «быки» за людей не считали. Тем более – за опасных врагов. Вот и просчитались – в том мире, откуда явилась Хильда, лить человеческую кровь, защищаясь, вовсе не считалось предосудительным. Скорее – наоборот. И уж, тем более – кровь врагов. А эти двое были отнюдь не друзья – точно! Еще и сами напали. Убить! Запросто и без всяких проблем. Лег-ко!

– Славные воины, славные, – готская красавица с улыбкой покрутила в окровавленных руках ножик. – А кинжал-то у вас плохой. Выкинуть? Или все ж пригодится?

– Ты что это делаешь, милая?

– Кинжалец мою, – повернув голову, мягко улыбнулась Хильда. – А тебя я давно заметила – не умеешь ты неслышно ходить.

– Постой, какой еще кинжалец? – уже предчувствуя что-то недоброе, нервно спросил молодой человек. – И… и почему ты вообще – голая? Ну, нагая почему?

– Так платье-то разорвали, – резонно пояснила супруга. – А старую одежку я выкинула – вот и нечего одеть. Да и некогда – кровь застынет, потом не отмоешь.

Рад покусал губу:

– Господи… Какая еще кровь?

Не торопясь вымыв нож – увесистую, с наборной зэковской ручкой финку, Хильда провела муженька, показала – откуда взялась кровь.

Тот, как стоял у порога, так и сел, только что не в кровавую лужу. Присвистнул:

– Ну, и дела, однако. Откуда здесь эти паразиты взялись-то?

Нагая красавица повела плечом:

– А я почем знаю – откуда? Это ж не мой край. Ворвались в дом, снасильничать хотели… думали – боги им помогут. Не помогли.

– Я вижу, что не помогли, – глядя на два аккуратно уложенных в рядок трупа, задумчиво протянул князь.

Прямо там, на пороге, и посидел, подумал, а потом махнул рукой:

– А и черт с ними, все равно уходить.

– Уходить? – Хильда окатила муженька сверкающей бирюзовой волной удивленного взгляда. – Куда?

– Домой, люба. Людям там плохо – гибнут. На нас с тобой вся надежа осталась.

Девушка накрутила на палец длинный, сверкнувший белым золотом, локон и, опустив глаза, справилась:

– Это тебе Влекумер-навий сказал?

– Он, – не стал таиться Рад.

– Он и мне снова снился. Говорил, мол, гунны черную смерть принесли, Аттилой-рэксом насланную. Мстит рэкс за корону… причем ведь не за свою, за чужую. Бургундский венец этому гуннскому проходимцу не должен был принадлежать!

– Однако мертвец его обратно получить хочет.