Изменить размер шрифта - +

— Ты можешь поручиться, что каждый, кто вошел в вестибюль, потом вышел?

— Ну да, — сказал Уилсон. — Они все в журнал записаны.

— Как часто меняется код входной двери?

— После гибели Лулы мигом сменили, потому как половина лондонской полиции его знала, — сказал Уилсон. — А до этого за три месяца, что Лула в этом доме жила, ни разу не меняли.

— Можешь назвать старый код?

— Девятнадцать шестьдесят шесть, — отчеканил Уилсон.

— Тысяча девятьсот шестьдесят шестой, чемпионат мира по футболу. «Они думают, что все закончилось».

— Ну да, — подтвердил Уилсон. — Маклауд эти цифры терпеть не мог. Требовал, чтоб сменили.

— На момент смерти Лулы сколько народу могло знать код?

— Не так уж и много.

— Курьеры? Почтальоны? Газовщик?

— Эту публику мы сами впускаем, не отходя от стойки. Жильцы обычно кодом не пользуются — мы их на мониторе видим и сразу дверь открываем. Кодовый замок лишь тогда нужен, когда на посту никого нету: бывает, отойдешь в подсобку или поможешь пакеты наверх занести.

— У каждой квартиры свои ключи?

— Ну да, и своя отдельная сигнализация.

— Лула, уходя, ставила квартиру на сигнализацию?

— Нет.

— А бассейн и тренажерный зал? Они тоже под сигнализацией?

— Нет, просто под замком. У всех жильцов есть ключи от бассейна и спортзала. И еще от входа в подземный гараж. Эта дверь тоже под сигнализацией.

— Сигнализация была включена?

— Без понятия, меня там не было, когда ее проверяли. Наверное, была включена. В то утро техник все устройства проверил.

Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
Быстрый переход