|
Ника закричала, но Дан бросил на нее один-единственный взгляд, и слова застряли у нее в горле. Теперь она могла лишь беззвучно, как рыба, открывать и закрывать рот. Сердце ее колотилось как сумасшедшее. Смерть, о которой она никогда не думала всерьез, вдруг оказалась слишком близкой и, что самое страшное, носила маску человека, к которому ее тянуло непонятными силами. Светлые глаза девушки почернели от страха, слезы текли ручьями, теряющимися в прядях ее растрепавшихся волос. Дан склонился над Никой. Та вжалась в диван, стараясь отстраниться, убежать, отсрочить неизбежное. Лицо Дана приближалось. Ника чувствовала холодок его дыхания, видела слегка торчащие кончики его клыков. Но почему она просто не может потерять сознание! Почему она все чувствует и понимает! Рот Дана приоткрылся. Ника замотала головой. Рука вампира поднялась и легла на лоб девушки, унимая дрожь, принося успокоение. Взгляд! Нельзя смотреть в глаза! — билось в Никиной голове, но она ничего не могла сделать. Губы Дана коснулись легким прохладным поцелуем ее лба, и в следующее мгновение его взгляд поймал ее глаза. Ника перестала дышать, завороженная этой фиалковой манящей чистейшей глубиной. Ласкающим движением Дан убрал с шеи Ники выбившиеся из прически волосы, потом склонился и быстро прокусил кожу. Ника изогнулась в его руках. Дан сделал несколько глотков. Почувствовав, как тело девушки забилось в судорогах, он отпустил ее, скользнув губами вдоль затянутого в кожаный корсет тела. К Нике вновь вернулась способность говорить, но она лишь смогла простонать, первобытно и сладострастно. Ее душа была во власти магии вампира, а разум не смог более противиться величайшему искушению. Ника признала поражение и даже в мыслях своих перестала сопротивляться. Теперь ей хотелось только одного, чтобы эти объятия, несущие сладкую боль и утонченные удовольствия, длились вечность. Дан одной рукой приподнял бедра Ники, а другой стянул с нее юбку и трусики. Мягкие губы коснулись нежным и легким поцелуем низа ее живота, исторгнув из девушки еще один стон. Голова Дана вдруг оказалась между ее ног, руки крепко сжали ее бедра, и Ника почувствовала боль очень интимного укуса. Она сдавленно вскрикнула и провалилась во тьму… ЧАСТЬ 2 When the silence beckons, And the day draws to a close, When the light of your life sighs, And love dies in your eyes, Only then will I realise, What you mean to me. Anathema, ‘Inner Silence’ 14 Джен проводила Догги и сидела в своей комнате перед телевизором. Смотреть было нечего. По MTV опять крутили клип “Screaming Eternity”, и Дженни переключила канал. С тех пор, как Дан Шиен увез к себе Никки, Джен не могла спокойно слышать о его группе. Девушке было страшно, причем настолько, что она стала спать при свете с наглухо закрытыми окнами и балконом. Но самое ужасное начиналось по ночам: она все время просыпалась. Ей слышались шорохи, стуки, крадущиеся шаги. На ее ночном столике впервые поселился пузырек с таблетками. Но они не помогали. Джен стала нервной и раздражительной. Под воспаленными от бессонницы глазами залегли синяки. Всегда спокойный и непробиваемый Догги заметил, что с его подружкой что-то неладно, и дергал ее расспросами, но это еще сильнее раздражало девушку. Они стали редко видеться. Только Крис с братом иногда навещали ее, да и то больше времени они проводили в тишине, чем за разговорами. Из России примчался Сергей, шеф и бывший муж Ники. Хельга ему позвонила и сообщила, что девушка пропала. |
