— Не неси чушь! — рявкнул старик. — Он по кочкам шагает!

— Жуткий какой… — с опаской зашептал второй. — Отец, а вдруг он не один?

— Посторонитесь-ка… — мужчина вынул из костра горящую палку и, подняв ее над головой, сделал шаг к кромке воды. — Эгей! Добрый человек! Назови себя, чей будешь?

«Добрый человек…» — повторил он мысленно слова старика. Хотелось ответить, но ни язык, ни губы не двигались. Беззвучно открыв и закрыв рот, словно выброшенная на сушу рыба, он покачал головой.

— Немой? Может ранен? Хочешь к нам?

— Не приглашай его к костру! Пока нечисть не позовешь, она не придет!

— Мы же в лесу! Тут кругом нечисть! Да и не приходит она сама к костру — он их отпугивает.

Тепло манило. Не обращая внимания на раздражающие крики, он вступил в круг света. Сел на траву, скрестив ноги, протянул руки к огню и блаженно зажмурился от мысли, что все сделал правильно. Его место у костра, среди людей, а не в земле. Еще немного и он вспомнит что-то важное…

— Отец — это болотник, да? — не унимался любитель хвататься за острогу.

— Что ты заладил? Болотник-болотник… Глаза открой! Это человек!

— Сам не видишь, что ли? — фыркнул осмелевший брат.

— А кому еще по воде как земле идти?

— Тебе привиделось!

— Может, он по рыбьим спинам шагал?

— Какая рыба? Здесь только мелочь одна!

— Ах, мелочь?! Зачем же ты нас сюда притащил? Обещал, что сомы с твою ногу спят у самого бережка…

— Может сомы и есть где-то, но по воде-то он бежал, а не по сомам!

— Да ты посмотри, разве болотник будет таким стройным? Болотники кривые, покрытые чешуей…

— Не похож.

— Хорошо, что он смирный. Вздумай напасть, нам пришлось бы туго…

— А я сильный. Вчера козла одной рукой удержал, никто больше не смог.

— Балбес ты… — сплюнул старик. — А гость наш не так прост: коротко стрижен и выбрит гладко. Воин, может даже из самих стражей. Клянусь могилой прабабки — я видел его прежде!

— Где? В Городе?

— Ясное дело, не у нас же.

— Пропала рыбалка…

— Оно и к лучшему. Матери снилось, что я рыбьей костью насмерть удавился. А нет рыбы, нет и кости.

— А чего же она нас на рыбалку пустила?

— Кто их женщин разберет, может, надоел я ей… Ладно, утром проводим бедолагу к старосте. Отлежится, отогреется… Ран не видно, а раз тело цело, то болячка в голове. Я такое видал у дядьки. Да вы его помнить должны. Здоровый такой бугай. Он с дедом лес валил, когда его суком прибило. Речь отнялась. Долго еще немота мучила.

Гостю из леса с опаской вложили в руки кожаный бурдюк с медовым напитком и кусок запеченного в хлебе сала. От аромата свежего хлеба живот свело от голода. Энергично жуя, он проглотил его в мгновение ока. Опустошив бурдюк, вытер тыльной стороной ладони губы и с надеждой посмотрел на парней. Те переглянулись и с виноватым видом покачали головами — припасов больше не было. Пока он ел, старик с напряженным интересом вглядывался в его лицо, даже наклонился вперед, чтобы лучше видеть. Рассмотрев, как следует, рыбак отшатнулся.

— Мартин! — хватая ртом воздух, он вцепился в рукав сына. — Собирайся! Возвращаемся!

— Но темень же…

— Не перечь! Господину нужно в селенье! В теплую постель!

— Господину?! — Мартин недоуменно переглянулся с братом. — У нас же никого важнее старосты и не бывает…

— Заткнись, болван! Делай, что говорят!

Гостя нисколько не трогала эта суматоха.